Фольклорные традиции в сказке Мейко

«Какая бы тень ни набежала на нашу жизнь, - посетит ли вас тревога о судьбе России, придут ли вам «мысли чёрные» о вашей личной судьбе, или просто жизнь покажется «несносной раной», вспомните о русской сказке и прислушайтесь к её тихому, древнему, мудрому голосу», - так начинает повествование о сказке русский философ И. А. Ильин. Действительно, волшебный мир сказки создавался с незапамятных времён, она накапливала в себе национальный духовный опыт, отстаивала всё лучшее в нём, неназойливо воспитывала, врачевала И жить сказка будет столько, сколько на небе солнышко будет светить.

Конечно, сказка нашего времени – не устное народное творчество, а сочинение, написанное пером профессионального литератора. Она уже неизбежно и по форме, и по стилистике отличается от старых сказок. Но своих драгоценных изначальных качеств сказка не утратила и по сей день.

Недавно я прочитала сказки томской писательницы Татьяны Мейко и порадовалась удачам автора в развитии сказочных русских традиций. Читая сказки Т. Мейко, понимаешь, что фольклорные традиции – это живые традиции, так гармонично соединяет автор своё, авторское слово и волшебный сказочный мир «старой» сказки.

Сказка «Откуда есть пошли писатели» начинается вкрадчивой вводящей присказкой: «Далеко, не близко, высоко, не низко, а на берегу реки Славны жил дед Тысячебед». Эта присказка «как будто берёт душу слушателя за её детскую ручку и ведёт туда, куда надо» - в мир дивный к самому деду Тысячебеду Лес, в котором живут наши герои, - это «жизненная стихия», дремучесть, наполненная и враждебными силами (леший, полевой дух, кикимора и прочая нечисть), и соблазнами (даровые пяточки раздают, чтобы забыли люди заветные слова, «запоют, забаюкают во цветастых мхах. »), путают, водят, не давая сориентироваться в поисках «тайных слов, которые весь мир шепчет, лишь люди не знают».

Геройный мир напоминает фольклорную сказку: дворянский, купеческий, крестьянский сын, Василиса Прекрасная, кикиморы, лешие, среди них дед Тысячебед – герой сказочного мира Т. Мейко.

Необычен язык сказок Татьяны Ефремовны. Использует автор так называемые словесные формулы, повторяющиеся из сказки в сказке: слова на вес золота, на все четыре стороны, голову ломает, пуще прежнего, многие из них авторские: хоть ной, хоть вой; тоска идёт, на верёвочке ведёт и т. д.

Богат лексический строй сказки. Произведение насыщено

• разговорной и просторечной лексикой, которая свойственна народной сказке: улещивай, тешится, пыжатся, обличие, растопорщил;
• тавтологическими выражениями: век от века, даль далёкая, не люди – нелюди, пить – не напиться, думать-гадать, усиливающими эмоциональное звучание фразы;
• современными словами, указывающими на время написания сказки: кровать, на пианино, сигареты, кресло.

Любит Т. Мейко поиграть словами, заставить слово вдруг заиграть свежими красками: « Эх, быльё-скуковьё, жись-держись», - сокрушается дед Тысячебед. «Заманила в нашу глушь велиречивых юношей», «слова в кольца рифм окольцовывать», «отправил гулять по миру тоску кручинную»

Сказки Татьяны Мейко «отличает живописность и музыкальность языка, в них, как в поэзии, нет ничего лишнего, и каждое слово незаменимо».

Автор использует традиционные средства художественной выразительности.

• Постоянные эпитеты: нечистая сила, дремучий лес, вина заморские, сказка дивная, белый свет, золотая коса, чудо девица, несущие большую смысловую ёмкость;
• Сравнения: «нрав его круче сибирских морозов», «щёки зари румяней, глаза неба синей»;
• Гиперболы: «красавица, какие свету в тысячу лет раз являются»; «день, месяц голову ломает»; «тоска по сей день под небом бродит»;
• Магические числа: «за семью лесами сидит у стола сын купеческий», «три часа не мог слово вымолвить», «на двери семь ржавых замков да семь сургучных печатей», трижды приходили к Василисе молодцы, удивлённые её красотой.

Используя традиционные художественные средства, как единицу фольклорного текста, Т. Мейко свободно и неповторимо привносит своё понимание слова, живого и красивого. «Василисушка, Васиничка, синичка быстрокрылая», - обращается к героине крестьянский сын. «Моя желанная, мечта долгожданная, лучик лазоревый, ясноглазая горлинка», - называет Василису дворянский сын. Эти удивительно ласковые, «людские», как говорит дочь Тысячебеда, слова не слышала она от нечисти, которая «пыжится, но не дано ворону соловьём петь». Да и кому понравится услышать в свой адрес «пучеглазенькая, длинношеенькая, волосатенькая наша», то «пышненькой», «вкусненькой» назовут.

Сказка интересна не только как фольклорный жанр, но и как «вместилище» этических норм и представлений. Это раздумья о «больных» вопросах времени, один из которых «что есть красота»?

Красота – это то вечное, к чему всегда стремились люди, что утешает и радует, помогает выстроить отношения с людьми, с самим собой. Красота – нравственная категория, это то, на что проверяется человек. Традиционно для сказки герои Т. Мейко проходят испытания. От того, что они выберут: материальные ценности (дивиться даровым пятакам, лавровый венок одевать да на весь мир славиться) или прекрасное (красоту освободить за семью сургучными печатями, угадав слова заповедные, такие, что на вес золота) зависит многое в жизни человека. Поиски слов заповедных подвигли людей на творчество: «Начинают они день у листа белого, а кончают листом мелким почерком исписанным, будто звёздными россыпями. Всё ищут слова какие-то особые, диковинные, никем прежде не говорённые». Именно Творчество, Слово стало смыслом жизни «сынов человеческих», которые хотели бы красоту от плена избавить, людям подарить, сочинения им читают, те хвалят, «на память просят, для сохранности в переплёты одевают, а иную строку наизусть выучат». И в словах этих страстное желание вернуть миру первозданную красоту и смысл.

При всём несовершенстве современного мира и человека, напомнить читателю о сказке, «сказочным» способом выразить надежду на то, что истинные ценности (любовь, творчество, красота) всё ещё живы в этом мире. «Моим героям и мне вместе с ними, - говорит Татьяна Ефремовна, - хочется влиться в красоту, внести своё понимание красивого, соединяя внешнюю и внутреннюю «красивость» в себе и в своих героях, и через это достучаться до сердца читателя». И читатель выходит из сказок Татьяны Мейко, став добрее и чище душой.