Приключения Ирины

Не ждали

Ирка долго смотрела в окно, пока темно-синий «Опель» не скрылся за поворотом. Это уехали на работу мама с папой. Она отвела взгляд и, выбросив все лишнее из головы, стала делать уроки.

Но то ли Ира устала, то ли свет настольной лампы причудливо играл на тетрадном листе, буквы расползались и, кривя завитушками, норовили соскочить со строчки. Девочка недовольно сморщилась, объясняя издевательство букв в тетради мировым заговором против нее. Постановляя бороться до конца, Тамовская вырвала испорченный листок и начала писать заново.

Первые четыре слова получились красиво написанными. Ирка отложила ручку, полюбовалась на свое художество и решила, что на этом ее миссия «Д/З» закончена. Только девочка хотела закрыть тетрадку, как слова подпрыгнули на строчке и завертелись, как осиный рой. Ириша зажмурилась и замотала головой, отгоняя наваждение, снова открыла глаза и ахнула от удивления. Некоторые буквы слов расползлись по тетради, составляя одну единственную фразу.

«Открой окно» — прыгало в середине листа. Ирка была так поражена, что смысл фразы дошел до нее не сразу. Она боязливо приблизилась к окну и осторожно выглянула, но ничего столь невероятного не увидела, не считая взъерошенного воробья, ждущего очередную порцию хлебных крошек от Ирки. Тамовская расслабилась. И тут окно само распахнулось. Порыв ветра был настолько сильным, что девочка, стоявшая напротив окна, кубарем откатилась к противоположной стене.

Лежа с закрытыми глазами и не торопясь вставать, Ирина прислушивалась, по непонятным причинам не ощущая страха. Кто-то, кряхтя, спрыгнул с подоконника и закрыл раму окна, дернув шпингалет. Прошелся по комнате, пролистал Иркины книги и лишь после этого приблизился к девочке. Тамовская почувствовала смешанный запах хвои и апельсиновой жвачки. «Интересное сочетание», — отметила она про себя.

— Ну вот, слабонервная попалась, — сказал этот некто слегка разочарованно. Голос был молодым и очень звонким, словно кто-то бренчал колокольчиками. — Все-таки, девчонки — трусихи! — продолжал рассуждать вслух человек. — Как что, так в обморок хлопаются. К-хе!!!

Это последнее «к-хе!!!» так разозлило Ирку, что она была готова доказать мальчишке, — а это был скорее всего мальчик, раз так рассуждает — что он ошибается.

— Неправда! — крикнула девочка, не открывая глаз. Она решила доказывать этому зазнавшемуся субъекту лежа, так удобнее

Парень встрепенулся, поняв, что девчонка притворяется.

— Правда-правда, — добавил мальчишка, улыбаясь. — А еще, вы — великие и неповторимые симулянтки, только и делаете, что бедным Адамчикам голову дурите своими мелочами, типа «Дорогой, у меня цвет помады к туфлям не подходит продезинфицируй свою тарелку, я это в руки не возьму КА-ТА-СТРО-ФА: я ноготь сломала ой, что-то мне плохо, и ног не чувствую, и вижу белый свет, сходи на рынок без меня, хнык-хнык» — передразнил парень явно услышанные где-то фразочки капризных дамочек.

Ирка недовольно фыркнула и открыла глаза, чтобы убить этого наглого типчика взглядом. Ее укоризненный, полный огневой мощи взор встретился с пронзительно-голубыми глазами и потух. Они ее просто-напросто обезоружили своей простотой и искренностью. Неброские черты лица, рот, растянутый в ослепительной улыбке, светлые волосы, но больше всего впечатляли глаза. Они были словно два колодца, в глубине которых искрилась, отливая синевой, прозрачная вода.

«Симпатичный какой ― Мысли Тамовской текли в независимости от нее самой, словно существовали отдельно, приходя ей в голову неизвестно откуда. Иринка почувствовала, что начинает постепенно таять, чего допустить никак было нельзя. Она взяла себя в руки и с каменным лицом поинтересовалась, как зовут незнакомца, и он ли устроил этот фокус с живыми буквами.

— Надо же было как-то открыть окно. Не вышибать же его. А я Влас, — представился парень, протягивая Ирке ладонь.

— А как буквы ожили? Голограмма?

Влас удивленно поднял брови. — Голограмма? Я такого не знаю. Это была элементарная магия

— Чушь!!! — воскликнула Ира. — Разыгрываешь меня? Тогда где видеокамера, куда улыбаться-то?

— Чушь, говоришь? — Влас прищурился, еще раз ослепив девочку голубым взором. — Тогда как я проник на пятый этаж вашего дома?

Ирка пожала плечами. Ее мозг по обыкновению искал здравые решения этой задачи. — Пожарной лестницей воспользовался, или с соседнего балкона.

— Ладно. А как ты объяснишь это? — Мальчишка легонько подул на ладонь, и Ирка готова была поклясться, что видела, как на его руке возникла крошечная точка и, увеличившись, стала бабочкой. Мотылек оторвался от ладони, взмахнул крыльями, привыкая, и легко перелетел на нос изумленной Ирки. Тамовская стояла, затаив дыхание и боясь пошевелиться. Бабочка переползла с переносицы на кончик носа и растаяла, оставив после себя искристое облако.

— Ну, — Влас скрестил на груди руки, — тоже голограмма?

Ирка не ответила. Она пребывала в оцепенении, и тут еще окно вновь распахнулось, и на подоконник шмякнулся упитанный карлик с пушистыми рыжими усами. Это бесцеремонное вторжение заставило Ирину погрузиться в еще более глубокий шок.

— Влас, сколько раз просил меня дожидаться! — прогудел карлик, поправляя зеленый кафтан. — Кто у нас тут? О, Ирина Тамовская. Огненная стихия, без начального дара, но способности есть и немалые, еще дар хр — Карл осекся, кашлянул и мягко продолжил: — Ну, Ирочка, по вашему выражению лица я могу предположить, что Влас уже все рассказал. Правда, чудесно?

Ирка не нашлась, что ответить. Мозг туго соображал, пытаясь нашарить связь между всем происходящим. Тамовская осторожно села на стул и, стиснув руками виски, робко спросила:

— А вы кто, вообще?

Коротышка спохватился, что не представился, и низко поклонился.

— Молодд Токад, сударыня! Я высший магистр магической конспирации. Лучше меня в этой области не найти во всем Приозерье. Вам посчастливилось стать моей ученицей. Можете называть меня Молоток.

Ирка замедленно кивнула. — Молодд Токгх-м, Молоток, объясните, пожалуйста, что это все значит? Почему вы здесь, при чем тут я? Что, вообще ― Вопросы посыпались как горох.

Карлик сделал неуловимое движение рукой, и Тамовская замолчала.

— Вопросы эти я уже выучил наизусть. Их задает каждый ученик, — сказал он, поморщившись. — У вас, сударыня, вот-вот кончится блок вашего волшебного дара, который накладывается сам собой при рождении мага и перестает действовать на тринадцатом году жизни. И тогда об этом узнают в магических школах параллельного мира. Маленького мага забирают в учебное заведение того града, портал которого находится ближе всего к городу ребенка. А так как, вы сударыня из Москвы, вас велено доставить в Мирополь — столицу Приозерья. Вы согласны полететь с нами?

Молоток переглянулся с Власом. Тот стоял около окна, явно скучая.

Ирка ощутила сильное притяжение, когда Молодд Токад упомянул Мирополь. Внутри у девочки что-то шевельнулось. Сомнения развеялись, и это уверенное, твердое «да» уже почти слетело с уст, когда перед глазами у нее встали лица родителей.

— А как же мама и папа?

— Ничего страшного, — тоном профессионального психотерапевта произнес Молоток. — Каникулы никто не отменял, время навестить родителей у тебя всегда будет.

Ириша все еще колебалась и собиралась снова что-то спросить.

— Отсутствия твоего они не заметят, не волнуйся. Ты создашь двойника, и все будет в ажуре, — отрешенно сказал Влас, с интересом изучая учебник по алгебре. — Странные какие-то руны, никогда таких не видел, еще и числами усиленные.

Ирка заглянула ему через плечо и улыбнулась. «Петр Алексеевич, наверное, съел бы свои очки, услышав, что кто-то назвал корни и синусы рунами», — подумала она.

— А как я создам двойника? — спросила Ира после. Тамовской почему-то казалось, что сейчас ей вручат мешок белой глины, таз с водой и заставят вылепливать себя, а потом оживлять, бегая с помелом вокруг.

— Все гениально просто! — Влас отшвырнул учебник в сторону. — Сосредоточься, закрой глаза ага вот так, и главное, поверь в свои силы. Теперь четко произнеси: двоянис возникис.

— Двая двоянис возникис! — выпалила девочка, готовясь к чудесам. Она открыла глаза и сконфузилась, поняв, что ничего не вышло. В комнате их по-прежнему было трое.

— Нет у меня никакого дара, да? — разочарованно, чуть не плача, произнесла Ирка.

Она уже успела придумать себе невесть что, мыслями находясь уже далеко, где грани реального мира размывались, раскрывая что-то невообразимо прекрасное и удивительное.

Молоток не спешил делать выводы. — В сторону-то отойди, — толерантно потребовал он. Ирка осторожно шагнула влево и изумленно ахнула. Ее точная копия находилась там, где секундой ранее стояла сама Иринка. Двойник тупо уставился в стену, изредка моргая большими карими глазами. Тот же овал лица и острый подбородок, эти изящные дуги бровей, чуть вздернутый нос и типичных очертаний губы, темные волнистые волосы до лопаток да, это действительно была она. Ирка недоверчиво обошла вокруг своего двойника. Тот не двигался, только так же хлопал глазами.

— Оно разговаривает, вообще? Вот этим маму с папой не одурачишь, — сказала Тамовская, проводя перед глазами у копии рукой. Ноль внимания.

— Тебя смущает ее безжизненность? — Влас вскинул брови. — Она станет тобой полностью, когда тебя не будет рядом. И ходить будет, и разговаривать, и так же как ты, улыбаться всю географию Диме Плойкину

— Эй, это закрытая информация!!! Кыш из моей головы! — возмутилась Ирка, с трудом сдерживаясь, чтобы не кинуть во Власа подушку. Она уже две минуты ощущала в голове что-то постороннее. Чувство было такое, словно кто-то копошится у нее в мозгах: не было ни боли, ни щекотки, лишь небольшое раздражение.

Мальчишка, еще не успевший покинуть Иркино сознание, уловил ее последнее желание и отошел к двери, чтобы не попасть под подушечный обстрел.

— Пора закругляться. — Молодд Токад озабоченно посмотрел на часы. — Нам еще двоих забрать надо. Ирина, пакуй вещи.

Тамовская кивнула и достала из шкафа огромный чемодан на колесиках. Молоток с ужасом уставился на «чемоданчик», представив, сколько времени займет для того, чтобы заполнить его.

Ирка заметила кислые мины ее спутников и, расхохотавшись, вытащила из этого чемодана небольшой рюкзак.

— Экономия пространства заставляет нас складывать в блюдце блюдечко, а в сумки сумочки, — изрекла Ирка.

Приозерье

Ирина терпеливо сидела в санях и ждала. В них она была одна. Молоток и Влас, заставив зависнуть летающее средство передвижения около окна, забрались в комнату еще одной девчонки, у которой тоже обнаружился магический дар.

Скучая, Ирка смотрела вниз. Автомобили с высоты девятого этажа казались игрушечными, а люди представлялись маленькими точками. Внезапный шум со стороны окна привлек Тамовскую, и она прислушалась, стараясь не пропустить ни слова.

― Молодд, мы так и будем ее тут подкарауливать? Когда она уже придет? ― устало произнес Влас.

― Я начертил формулу притягательности. Она должна подействовать и заставить Миру зайти в комнату.

Послышался звук открываемой двери, и тут же раздался девчачий визг. Стекло в раме задребезжало.

― Я, кажется, оглох! Уф, ну ты повизжать а-а-а, Молоток, она взяла биту!!! ― завопил Влас. Что-то громоздкое просвистело в воздухе и вылетело в окно, едва не заехав Ирке по макушке. Тамовская посмотрела вниз на улетающую биту и подумала, что не повезет тому, кто окажется конечной точкой ее приземления.

― Всеус фиолетус! ― отчетливо произнес Молодд Токад, и девочка, лишившаяся биты, перестала кричать «Пожар! Маньяки атакуют!». Ирка догадалась, что без магии здесь явно не обошлось. Как ей хотелось заглянуть в окно и посмотреть, что случилось с девочкой, но сани висели слишком низко.

― Фух! Ну и девчонка. Она явно готовилась к нашей встрече, вон биту припасла, небось под кроватью у нее еще кувалда лежит. Если бы не вы, Молоток, лететь бы мне в гипсе на больничной кровати.

― Не льсти себе. От тебя бы и мокрого пятна не осталось. Девчонка была на грани, чтобы не испепелить тебя. Магия в ней была уже разблокирована, и ты сильно рисковал быть поджаренным, ― возразил Молоток. ― Ну-с, начнем, Мира Величева, вы

Ирка облегченно вздохнула и прислонилась к спинке сиденья. Начиналась та же культурная программа «посетите магический мир».

Березы меланхолично шевелили ветвями в такт ветру. Их верхушки иногда вздрагивали, будто деревья мерзли и пытались закутаться в свое зеленое одеяние. Ночное небо было похоже на черное покрывало, изгрызанное молью. Луна плоским блином прилипла к небосклону. Ее мертвенный свет попадал сквозь листву, создавая впечатление, будто вместо травы льется серебряная река, огибая белые стволы.

Весь этот безмятежный пейзаж был нарушен внезапным появлением саней. Они стремительно пронеслись по воздуху темным силуэтом на фоне луны. Ни лошадей, ни оленей, ни Деда Мороза, ни Санта Клауса, ни типичного в таких единичных случаях восклицания «хоу-хоу-хоу!!!». Резные сани остановились около мелкой речушки в березовом бору. На землю спрыгнули четыре подростка и упитанный карлик.

Ирка уже знала, что Мира — или Мириша, девочка с таким же даром как у Иры, которую Молоток забрал второй, была эксцентричной особой, чья короткая стрижка говорила об индивидуальности и яркой броскости. Находясь ночью в лесу, она держалась высокомерно и очень уверенно, хотя при ней и не было биты. Темноволосый мальчишка с курносым носом — Игорь Кактусов, веселый и задиристый, всю дорогу сыпавший анекдотами, под конец пути, уставши, спал на Иркином рюкзаке, как и Влас, заявивший, что намерен отдохнуть от столь тяжелой работы.

Молоток уверенно вел ребят через лес. Спустя пять минут, они оказались на просторной опушке около трухлявого пня.

Пока трое новичков недоуменно оглядывались, Молоток разгреб труху в середине пенька и поманил к себе ребят.

Где Токад только что убирал опилки, Ира увидела изумрудный камень, но даже обычный изумруд показался бы тусклым по сравнению с этим. Он весь сиял и переливался так, что у Ирки защипало глаза.

— Подойдите сюда. Сейчас мы переместимся в другой мир. Так что без паники, если обстановка вокруг вас будет иной. Запоминайте заклинание прохождения сквозь материю, – строго велел Молоток. — Ошибетесь и,. никогда не знаешь, что может произойти. Слушайте внимательнее и запоминайте: трансфорцио алмато трансфорцио алмато.

Ирка подошла к пню. Заклинание она запомнила, лишь бурное воображение мешало ей успокоиться. Тамовской казалось, что, произнеси она заклинание, Ириша превратится в песок и словно через песочные часы просочится в другой мир.

— Дотроньтесь до камня и произнесите заклинание, — велел Молоток.

— Трансфорцио алмато! – разом воскликнули ребята.

Сияние поглотило их, закружило и вновь опустило, но мир вокруг был уже другим.

Недалеко от того места, куда переместились юные маги, шумела рыночная площадь. Только и было слышно, как торговки громко сплетничали, прерываясь лишь на то, чтобы предложить товар прохожим.

— Мороженое, мороженое!!! Покупайте мороженое, на любой вкус: ореховое, шоколадное, фруктовое, со сгущенкой эй, ты, бери мороженое бери, я сказала!. эй, куда ты, вернись!!!

— Сапоги-скороходы «Рашн производишн», крылатые кроссовки от «Рибобок», туфельки-убегайки «Zolushkoff»

— Вах, джигит, бэри ынструмэнты, молоток лытауший бэри, самэзавынчивающая отвертка Как это нэ надо?! Дома всё надо будэт! Обыжаешь мэна, да?

Поодаль от рынка размещались жилые дома, магазины и учебные здания. Ребята находились на небольшой мощенной камнем площадке, на окраине города. На середине ее помещался такой же изумруд, вставленный в мраморную плитку, как и тот, который служил порталом в обыкновенном мире.

Рядом с Игорем внезапно возник Молодд Токад.

— Ну что, вижу все на месте, — радостно заметил он. – Идемте.

Проходя мимо закоулков, торговых лавок Ирка заметила, что их присутствие не так уж удивило местных горожан. «Кажется, у них такие шествия часто бывают», — наблюдая за всем вокруг, подумала она. Жилых домов с квартирами здесь было мало. Все больше предпочитали частные домики, которые могли сами обустроить по-своему вкусу, как внутри, так и снаружи. Кто-то забросил при помощи магии на крышу джакузи притом, что крыша не типично плоская, а форме треугольной призмы. У кого-то хватило ума сделать внешние стены дома зеркальными. Когда же Игорь Кактусов, недоуменный, что Молоток и Влас огибают пустующий участок земли, попытался пройти напрямик, то гулко стукнулся о невидимую преграду лбом. Тремя метрами выше по пояс неизвестно откуда появился хмурый дядечка и подробно со всей своей культурной и некультурной лексикой объяснил Игорю, что таранить головой чужие дома нехорошо. Кактусов же, обиженно бубня под нос всё, что он думает о невидимых домах, поспешил ретироваться.

Новички восхищенно смотрели на транспортных чешуйчатых драконов, которые везли повозки, на магов, передвигающихся по воздуху при помощи крылатых ботинок, мётел, ковров и других летающих предметов. Впереди на большой площадке размещался круглый фонтан с полукружьями скамеек. Пара десятков каменных кувшинок извергали из себя струи шипящей воды, сходившиеся высоко над центром фонтана и рассыпавшиеся кристаллами брызг. В середине композиции на покрытом мхом и тиной камне восседала русалка и грустно смотрела куда-то вдаль. Ирка и Мира, решившие разглядеть статую поближе, дружно взвизгнули, когда русалка потянулась, зевнув, с шумом прыгнула в фонтан и исчезла.

― А как так статуя? ― не в силах сказать что-либо целесообразное, выдохнула Ирка.

― Русалки ― водные создание, и чтобы не высушить кожу на солнце, они покрывают ее тонким слоем ила, из-за этого и кажется, что русалки из камня, ― пояснил подошедший Молодд Токад.

Университет, в котором им предстояло учиться, выглядел еще более удивительным, чем дома на рынке. Здание возвышалось этажей в пятнадцать, и каждый этаж был по-своему уникален: каменные грифоны скалились, выглядывая из ниш под крышей университета, отшлифованные камни, из которых состоял замок, переливались на солнце, из-за чего мерещилось, что стены сделаны из зеркал. На плечах у мраморных статуй лежали балконы. Готические рамы окон из темного дерева и рельефные фигурки амуров над ними выглядели несовместимыми. Где стена седьмого этажа тяжелела от массивных деревянных балок и стальных заплат, там балконы взмывали вверх изящными бежевыми перекладинами. Университет, казалось, состоял из сплошных противоречий. Над главными воротами искрилась легкие и невесомые, словно сотворенные из атласных лент, буквы: «Дароический университет магии имени Птолонона Первого».

— А кто этот Птолонон? — заинтересованно спросил Игорь у Молотка.

— Величайший маг! Столетие назад построил этот университет и заложил в его фундамент три сильнейших артефакта, которые давали этому зданию большое скопление магии. Все ничего, да только были и те, кто хотел получить артефакты. Это было возможно, лишь уничтожив университет. Тогда Птолонон решил защитить здание любыми способами. Он наложил на здание сильнейшие защитные заклятия из всех возможных. Их мощь была столь велика, что они растворили сущность Птолонона. Это посчиталось как плата за защиту университета. Но до сих пор ходят слухи, что Птолонон успел что-то оставить в этом мире, прежде чем заклятия затянули его в потусторонний.

— Как это печально, — вздохнула Ирка угрюмо. Ночи напролет, зачитываясь необыкновенными книжками, Ира была неисправимой идеалисткой. Для нее же добро должно было побеждать зло, не теряя при этом своих. Чтобы все было мирно и без кровопролитий.

— Такова реальность, не живи фантазиями, — обронила Мириша Величева, и первая переступила порог Дароического университета.

Они поднимались на четырнадцатый этаж. По распоряжению Молотка им должны были выделить по комнате с одним соседом.

Вокруг мелькали старинные картины в позолоченных рамах. Дамы на холстах поглядывали на спутников с интересом, кокетливо махали веерами и кутались в шерстяные шали. Ступени, по которым шли ребята, видно, выполнялись в университете в последнею очередь из оставшихся материалов, потому что местами лестница была то мраморной, то деревянной или каменной.

«Мне интересно, мы на ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ этаж пешком каждый раз ходить будем, или засядем там, и весь учебный год проведем на одном этаже?» — подумала Ирина, еле волоча ноги по лестнице.

Когда ребята поднялись на третий этаж, Молодд Токад остановил их и указал на нишу в стороне высотой примерно с человека, которая заканчивалась гладкой темной стеной из камня с вырезанными на ней какими-то знаками.

— Туточки у нас лифт, — пояснил он. — Расположен на каждом этаже. Ходит как наверх, так и вниз. Гарантирую мягкий подъем, и не очень мягкий спуск. Ну, кто первый?

Мира вдруг сильно заинтересовалась полотном на стене, на котором был изображен герцог Шибуршинский, у плеча которого беспокойным призраком вилась покойная жена, в первый и последний раз в жизни отведавшая собственную стряпню. Влас беспардонно дрых, сидя на лестнице и свесив голову на грудь. Игорь Кактусов с завистью на него поглядывал, прикрывая растянувшийся в зевке рот. Желающих освоить необычный вид транспорта не было, и Ира, вздохнув, шагнула в нишу.

— Чё это, он не катится? — Ира вопросительно посмотрела на Молотка.

— Ой, извини меня, произнеси: аморо линоро и назови нужный тебе этаж. Советую запомнить всем, так как лифтом придется пользоваться периодически. Конечно, если не хотите злоупотреблять лестницей.

Ирка уже хотела произнести заклинание, когда Молоток сунул ей в руки какую-то книжицу, у которой на обложке было написано «Справочник. Практика. Начальный курс»

Девочка вопросительно уставилась на карлика.

— Почитай на досуге, тебе полезно будет, — мягко произнес он. Вид у него при этом был слишком уж серьезный.

«Темнит магистр чего-то», — настороженно подумала Ириша и спрятала книгу в рюкзак.

— Аморо линоро, четырнадцатый! – крикнула Тамовская и, окутавшись фиолетовым дымом, испарилась. Где-то очень высоко, можно предположить, что на этаже четырнадцатом, раздался вопль.

— Ну вот, одна уже на месте, — жизнерадостно сказал Молоток. — Кто следующий?

В свою теперешнюю комнату Ира ввалилась уставшая и голодная. После путешествия по лифту на голове у девочки в место двух хвостов был «взрыв на макаронной фабрике», а ноги при каждом шаге подкашивались и норовили воссоединиться с полом. Тамовская с трудом сфокусировала взгляд на комнате, в которую она попала, но все было как в тумане. Единственное, что смогла увидеть девочка, так это выплывшую из тумана белым айсбергом кровать. Не в силах больше держаться, Ирка рухнула на нее и моментально уснула.

— Всех мужиков поубиваю!!! Всю жизнь мне испоганили. Все мужики коз

— Алиса, остудись!

— Не хочу остужаться!!! Хочу большой ятаган и руководство для начинающих Потрошителей!

— Алис, он не захотел идти в парикмахерскую, да?

— Да, не захотел. Я не смогла его туда затащить, будто у него волосы золотые, а перхоть бриллиантовая. Трясется из-за них и ни в какую идти не хочет: оброс, как дикарь какой-то!

— А ты его втихаря ночью сама постриги

— Галя, что ты говоришь?! Я же не умею!

— В этом и суть. После того, как ты его «обкромсаешь», он будет вынужден сходить в парикмахерскую.

— Галочка, ты чудо! Где мои маникюрные ножницы?.

Ирка сонно приоткрыла один глаз, потом зажмурилась и открыла уже оба глаза. Картинка перестала петлять и встала на место.

На соседней кровати сидела полноватая девочка и уминала шоколадные конфеты, бросая фантики в приличную кучку, уже накопившихся оберток. Девочка тряхнула темными, шоколадного оттенка, волосами, засунула конфету в рот и активно задвигала челюстями. Рядом с ней, находясь в приподнятом настроении, галопировала от одного ящика стола к другому блондинистая девица, явно в поисках маникюрных ножниц. У нее были правильные черты лица, тонкие губы и миндалевидные голубые глаза.

Ирка перестала валяться на кровати и отрешенно поднялась.

— Здрасьте, я тут поспала немножко. Я — Ира Тамовская, — сонно приветствовала девочек она.

— Привет, Ирина. Меня зовут Галя, — серьезно ответила полноватая девочка. Ее серьезность никак не сочеталась с таким легкомысленным отношениям к конфетам. — Хочешь конфетку?

Ирка согласилась, вспомнив, что ничего не ела с начала путешествия.

— Ну как, вкусно? На еще. — Галя протянула Ирке горсть леденцов. — Тебе здесь понравится. Призраки шляются по коридорам, портреты разговаривают, посуда из столовой летает, что-то взрывается иногда. Тут классно.

Ирка заинтригованно слушала и с увлечением поглядывала на торчащие из-под соседней кровати ноги блондинки.

Галя, поняв ее заинтересованный взгляд, сказала:

— Обладательницу этих ног зовут Алиса Чернова. Она прилетела из Нижнего Новгорода еще на прошлой неделе, но у всех такое ощущение, что она тут родилась. Даже я, пробыв здесь около двух месяцев, все еще могу заблудиться в университете.

— Ага, вот они! — донеслось из-под кровати. — Ну, держись, дикарь! Скоро твоя прическа перестанет быть похожей на воронье гнездо. Привет, Ирка! Как сказала Галочка, я Алиса — единственная и неповторимая — твоя соседка.

— Приятно познакомиться! — Ирка улыбнулась, протянув Черновой руку. Алиска, немного удивленная, воодушевленно помяла ладонь Тамовской и мстительно уставилась в дверь:

— Ладно, пошла я осуществлять мой план «стрижка Аля Чернофф». Не скучайте!

Дверь за Алисой захлопнулась.

Галочка немного поболтала с Иркой, сказала, где ей достать учебники и расписание, сгребла фантики в корзину для мусора и, попрощавшись, тоже ушла.

Ирина осталась одна. Только вчера она ходила в обычную школу, как и все в их классе мечтала о начале каникул и не подозревала, что в один миг все может так измениться. Решив, что ей предоставлена удачная возможность начать новую необыкновенную жизнь, со своими недостатками и достоинствами, Ирка смело распахнула дверь и воодушевленная новыми возможностями, пошла искать библиотеку.

Взяв там все, что нужно для учебы, в том числе и тетради с набором перьев, Иринка, немного поплутав по коридорам университета, нашла таки свою комнату и стала разбираться с расписанием уроков.

Спустя четверть часа, в комнату ввалилась полузакопченная Алиса и, проклиная драконоведение, шарахнула учебник этого предмета об пол. Книга, поначалу казавшаяся вполне заурядной, вдруг задвигалась, засопела и внезапно плюнула огнем в направлении Алисы. Чернова, не удивляясь выкрутасам учебника, легко отбила огненный плевок подушкой и ей же стала наносить удары по книге. Учебник, сообразив, что с хозяйкой ему не совладать, шелестя чешуйчатыми страницами, пополз под кровать. Алиса победоносно занесла над головой подушку.

— Гидриадис! — добивая книжку, кровожадно произнесла Чернова.

Учебник, учуяв водную стихию, припустился вдвое быстрее, но на пол пути был перехвачен хозяйкой и затолкнут в огнеупорный футляр.

Алиса уселась на стул и стала смывать копоть с лица.

— А что это было за заклинание? — спросила Ирка, обнаружив в расписании этот урок во вторник.

— Гидриадис — стандартное заклинание, чтобы потушить огонь. Раньше оно сопровождалось небольшим дождичком, но воды в Приозерье стало мало, и заклинание работает в холостую, тупо блокируя доступ кислорода для огня.

— А ты много заклинаний знаешь, да? – поинтересовалась Тамовская с завистью. Ее то запас заклинаний был довольно убог.

— Нет, только необходимые: привидений отгонять, сушилки, глажки всякие

— Глажки? — удивилась Ира.

Алиса небрежно кивнула.

— Ну, э-э, надо тебе одежду постирать, например, — на зельварении чем только не запачкаешься, — скажешь: зюрлата мо гурлис, и «пуф!!!» — одежда постирана и отутюжена. Все-таки маги — лентяи: проще прачечную построить, а они заклинание изобретут, что язык не повернется выговорить, — победоносно закончила свои изречения Алиса.

Ирка засмеялась. Алиса была сама непосредственность и беззаботность. С ней было так легко разговаривать, сложно было предположить, что они познакомились меньше часа назад.

— Тебе никто не говорил, что ты чудная с двумя ударениями? — спросила Ирина.

— Как это с двумя ударениями?

— То есть, чудная и чудная в одном лице!

— Да, я такая, — зарумянилась Чернова и захохотала.

— Перед ним не выступай. Он нравный, поэтому выскочек не любит, — поучала Алиса Ирку, пока они шли по запутанным коридорам университета.

— А этот профессор Лауризольский строгий учитель?

— Не очень, — замялась Алиса. — Все преподы жутко любят свои предметы, а этот — ась, нет.

— Чем-то отличается?

— Ну, скажем, он не совсем тот, о ком преподает, — туманно ответила Алиса.

Ира задумалась: магостория — предмет о магах. Значит, придется ждать кого угодно под именем профессора Лауризольского, кроме человека.

Так и оказалось. Придя в класс, Ира села за свободную парту, и стала наблюдать за суетой, которая обычно бывает перед уроками. Вот в класс ворвался Игорь Кактусов, небрежно в порыве вдохновения схвативший с полки не тот учебник. Назад в комнату бежать было уже поздно, так что Игорь робко подошел к Мирише Величевой и, заикаясь, спросил, может ли он сесть с ней. Мира одарила его холодным взглядом и подвинулась.

Ирка заметила, что Мириша довольна. На ее скуластом лице играла лукавая улыбка. Видно, Кактусов ей понравился. Вот, между рядами пронеслась стайка щебечущих девиц, и среди них хохочущая Галя. Влас — он тоже из этого класса, — на задней парте от скуки сооружал пирамиду из учебников

По университету пробежала звонкая трель звонка. Урок начался.

Неожиданно в коридоре раздалось короткое ржание коня и старческое ворчание. Класс мигом притих. Не понимая, что возбудило такую тишину, Ира хотела спросить у ее соседа Сергея Пушкинова, который всю перемену клеился к ней, как жвачка к подошве, в чем дело, как внезапно дверь распахнулась, и в аудиторию вошел конь. Нет, конем его можно было назвать только на половину. К конной ходовой части примыкал торс пожилого мужчины, одетый в нелепый оранжевый пиджак с оттопыренными карманами.

Кентавр, а это был именно он, небрежно окинул взглядом класс, лишь на время задержал взгляд на Ире, как ей показалось, и опустился на специально оборудованный для него стул.

— Быстро, фамилии новичков, и начинаем урок, — хрипло сказал он, делая пометки в журнале.

Ира только хотела назвать свою фамилию, как вдруг с задних парт донесся звонкий голос:

— Кактусов, Тамовская и Величева!

— Спасибо, Майя, за энтузиазм, что бы мы без тебя делали, — с насмешкой отозвался Лауризольский. — Ну что ж, начнем-с. Кто мне назовет тему прошлого урока?

— Теория Брозохиля об источниках магии! — отвечал все тот же бойкий голос.

Профессор укоризненно посмотрел на сонных учеников. Лишь Майя нетерпеливо подскакивала на стуле. Она готова была рассказать не только прошлую тему урока, но настоящую и будущую.

Чувствуя затянувшуюся паузу, профессор Лауризольский продолжал:

— Хорошо, раз все так прекрасно помнят наш прошлый урок, переходим к следующей теме. Итак, Дрыпухало Ингельк, ученый в области биомагии. Досконально изучил ее источники, основываясь на теории Брозохиля, сделал ряд открытий в этой области,. я не понимаю, почему все спят на моем уроке? Никто не хочет ничему учиться, так? Как вы не понимаете, что это необходимо вам. Вас забрали из обычного мира не на экскурсию, а чтобы вы, лоботрясы, научились контролировать свое волшебство. В дальнейшем мы будем учиться обходиться без заклинаний, лишь силой воли творить волшебство, — сказал кентавр и взглядом поднял в воздух перо со стола.

Класс пораженно замер. Выкрутасничать, и без заклинаний! Что может быть круче: и никакой зубрежки! Только чистый экспромт!

Лауризольский обвел глазами класс и ехидно добавил:

— Чудесно, не правда ли? Но вам же это не нужно, спите, набирайтесь сил перед обедом.

— Нужно, нужно! — загалдели ребята. Особенно громкие вопли слышались с последних парт, где сидели в бывшем двоечники.

— Ладно, убедили, что все-таки учить вас надо. Но все равно этот материал проходится лишь в третьем классе, так что потерпите, дружочки мои.

По аудитории пронесся печальный стон. Довольный профессор продолжал урок.

После нудной получасовой лекции, профессор Лауризольский предложил ребятам освоить заклинание, придуманное и запатентованное Дрыпухало Ингельком, которое одушевляло неодушевленное на короткое время. Ученики, вдохновленные новыми свершениями, принялись оживлять, что попадет под руку. Галя пищала, пытаясь оторвать зубчатую заколку, которая вцепилась ей в палец. Влас угрюмо сидел, подперев лицо руками. На щеках у него были нарисованы зеленые усы. Фломастер, который был оживлен Власом по глупости, ползал где-то на полу, ища новые чистые холсты. Алиска с озабоченным видом сидела на стуле и ойкала, когда он подпрыгивал или приседал на ножках. Профессор Лауризольский с трудом сдерживал улыбку. Первогодки по неопытности оживляли все, на что попадали глаза, и теперь отдувались за это. Ирка устало хлопала рукой по парте, пытаясь поймать свою ожившую ручку. Та невообразимо выгибалась, сверкала своими пластиковыми боками и ловко ускользала.

Легкой трелью в коридоре прозвучал звонок. Ребята шумной гурьбой ринулись из класса. Следом, держа классный журнал подмышкой, вышел профессор. Тамовская немного задержалась. Ее коварная ручка пластиковым червяком соскользнула с парты и спряталась где-то у ее ножек.

— Бескультурная ручка! Вылезай сейчас же! — приказала Ирка и, потеряв терпение, сама нырнула под стол.

В этот момент дверь открылась. В класс вошел кентавр и еще кто-то с ним. Ира притаилась под столом. Ей казалось, если она сейчас вылезет, это будет глупо, потом на нее, скорее всего, накричат и отправят куда подальше БЕЗ РУЧКИ.

— Себастьян, это правда, она? Ты ничего не перепутал? — тревожно начал собеседник профессора Лауризольского.

— Нет, я видел плиту! Это она, я уверен в этом. Уровень волшебства в ней пока неопределим, но внешность обманчива. Скоро пробьет ее час.

— Быть этого не может! Обычный ребенок

— Нет, не обычный! Она — хранитель этого озера!

— Хорошо, время покажет, — согласился собеседник и направился к двери. Но на половине пути остановился:

— Как ее зовут? — нервно спросил он у кентавра.

— ИринаИрина Тамовская, — произнес профессор и вышел вслед за товарищем.

Девочка под столом застыла. Смысл сказанного доходил до нее рывками.

«Да что, в конце концов, тут происходит? Какой хранитель!? Какое, на фиг, озеро!?» — панически без разбора летели мысли в голове у Ирки.

Девочка схватила сумку и выскочила из класса. Только что услышанный диалог представлялся ей каким-то бредом. Тамовская нуждалась в ком-либо, кто мог ее поддержать и помочь понять. А такой человек в университете был только один.

— Озеро тут есть одно, в Западном лесу. Где-то в его недрах. Оно то исчезает, то вновь появляется. Говорят, там что-то странное твориться — даже для этого мира. Но больше я о нем ничего не знаю, — высказала свою мысль Алиса после того, как Ирка вкратце рассказала ей о подслушанном разговоре.

— Ну а плита!? Ты знаешь что-нибудь о ней? – с надеждой спросила Ира. История с хранителем, казавшаяся в начале для нее полным бредом, заинтересовала девочку всерьез. Она интуитивно чувствовала, что это озеро связано с ней.

— Плита? – переспросила Алиса. — Тебе какая нужна, конфорочная? Но я лучше рекомендую микроволновую, ее легче в университет протащить. Будем тостики в ней печь с сыром, м-м-м, вкуснятина!

— Алиска! Не мучай меня! Что мне делать?! — взвыла Ирка и без сил рухнула на кровать. Почему-то в последнее время именно это у нее отлично получалось — падать носом в подушку.

Алиса с сочувствием посмотрела на отчаявшуюся подругу.

— Да ладно, не грузись ты. Скоро все образумится, ты сильно не напрягайся. А то станешь, как Майка.

— Как что?

— Не что, а кто! Майя, которая на магостории все подпрыгивала, словно ей на стул кнопок положили, помнишь?

Ириша улыбнулась, вспоминив эту худощавую особу с длинным носом и блюдцами на переносице.

— Теперь закрепи это выражение лица, и пойдем в столовую на обед, — предложила Чернова Ирке.

Столовая, находившаяся на десятом этаже, была размером с большой школьный спортзал и с легкостью вмещала в себе всех учеников и преподавателей. Витражи на окнах изображали мифических существ. Свод потолка сходился в центре зала, образуя нечто, похожее на огромную граненую чашу. Возле небольших столов стояли деревянные лавки и нетерпеливо дрыгали ножками, ожидая, что кто-нибудь придавил их пятой точкой к полу.

Мельком осмотревшись, Ира села за свободный стол рядом с Алисой. Столовая была полупуста, лишь класса три-четыре удрученно созерцали пустые тарелки на столах.

Дубовая дверь в конце зала открылась, и вошли учителя.

Ирка среди них узнала важного Молотка и профессора Лауризольского. Рядом с кентавром, разговаривая с ним, шел мужчина средних лет, одетый в темно-синий камзол. Его глаза лихорадочно бегали по ученикам, ища, кого-то, но кого? Наконец, он наткнулся на Ирку, момент он задержал на ней взгляд и отвернулся, продолжая беседу с профессором.

Ирка догадалась, что подслушанный разговор Себастьян Лауризольский вел именно с этим человеком.

— Смотри, вон рядом с Лауризольским идет, — сказала Ира Алисе, дергая ее за блузку. – Это он с ним тогда беседовал.

— Перестань меня трясти! — возмутилась Алиса. — Вижу я, вижу. Это — Степан Антоныч, он у нас «оборону» преподает. Скользкий такой типишка. Возьмет, да посреди урока уйдет куда-нибудь. Даже директор говорит, что он хороший препод, но добиваться от него ответственности все равно, что от стенки требовать тарелку овсянки. Один плюс — научить таким заклинаниям может, что будешь, как в танке.

— Хаю-хай, девушки! — раздалось совсем рядом. Ирка повернулась и увидела Власа. На щеках у него все еще виднелись следы фломастера. Но мальчишку это, кажется, мало смущало. Он бесцеремонно втиснулся на скамейку прямо между девчонками и стал ждать, когда пустые тарелки, наконец, наполнятся содержимым.

— Гх-м, гх-м! Мы, вообще-то, тут разговариваем, — отчетливо произнесла Алиса, укоризненно буравя взглядом Власа.

— Правда?! А я то думал, что это за бестолковое открывание рта и шевеление там языком? Спасибо, что проинформировала, — весело отозвался Влас, параллельно жуя корку хлеба. Довольствовался пока лишь только им, повара все еще возились на кухне, не торопясь подавать обед.

— Не за что! Думаю, я смилуюсь и буду помогать твоим недоразвитым полушариям в черепной коробке. Подсказывать: что и как называется, — отвечала языкастая Алиса. — Вот это, например, ложка! Ее держат вот так, ей зачерпывают еду и кладут в рот

— Уволь меня от этих мучений. Покорми меня, мамуля, сама!!! Уа-а, у-а-аагу

Влас так громко изображал плачущего ребенка, что Ирка не выдержала и затолкнула ему в рот скомканную салфетку.

— Держи пустышку и не ной, сейчас на горшок сходишь и баиньки! — сказала она. Пока Влас выплевывал салфетку, довольная Алиска протянула за его спиной Ирке ладонь, и они молча обменялись рукопожатиями.

— Я так не играю! — обиженно выпятив губу, произнес парень. — Я к вам подошел с самыми что ни на есть благими намерениями завязать дружбу, а вы, коварные дочери Евы, вонзили мне нож в спину, оставив истекать кровью с какой-то дрянью во рту!

― Завязывай! ― ляпнула Алиса, решив, что такая прямолинейность поставит парня в тупик.

― Сейчас, ― сказал Влас, что-то пошептал в кулак, моргнул сначала левым глазом, потом правым и удовлетворенно растянулся в улыбке. ― Всё, завязал.

― Ир, пойдем-ка отсюда, что-то мне не уютно здесь находиться, ― проговорила Алиса, вставая с славки. Не успела она сделать и шагу, как с коротким воплем повалилась на пол. Ирка почувствовала, что ее кто-то дернул за ноги. Она недоуменно посмотрела на свои ботинки и обнаружила, что шнурки на левом привязаны к лодыжке Черновой, а на правом к ноге Власа.

― Теперь мы навек друзья! ― сквозь смех выговорил он, отбиваясь от разъяренной Алисы. Та не спешила вставать и гневно размахивала кулаками, пытаясь засветить Власу в нос.

Обед прошел весело и бестолково. Директор отсутствовал, и поэтому, не замечая других преподов, ученики отрывались на полную катушку. Какой-то парень из четвертого класса сумел уговорить поваров дать ему скатерть-самобранку, которых и так был большой дефицит, после чего разразилось такое, что описывать не берусь. На счастье всем учащимся и на горе тому парню из четвертого класса, скатерть оказалась десертной: в ее ассортименте были различные сдобы, плюшки, заварные с кремом, пончики с джемом, вафли, блины с различными начинками, пироги, коржи, печенье, зефир, мармелад. В общем, из-за того, что на обед сегодня давали щи и геркулесовую кашу, и разыгралась шумная потасовка. Желающих полакомиться сухомяткой было слишком много, что они едва не затоптали бедного четвероклассника.

Ирка не желала, есть капустный суп и, вспомнив о недавнем уроке Лауризольского, стала мудрить над щами, чтобы они превратились в молочный коктейль. Суп долго сопротивлялся, но, наконец, сдался и превратился в напиток.

Новички, которые недавно прилетели, воодушевились и стали морщить лбы над своими тарелками.

Ирка сделала глоток и, поморщившись, отодвинула стакан. Хоть напиток и выглядел аппетитно с взбитой до краев пеной и кусочками фруктов, — на вкус так и остался капустным супом. Новички, разочаровавшись в меню, продолжали капустную трапезу

Хранитель

Урок магической конспирации проходил в саду. Ученики сидели полукругом на траве под тенью болтливого орешника и слушали Молодда Токада. Тот важно прохаживался взад и вперед, накручивая на пальцы свои огненно-рыжие усы. Ирка недоуменно вертела в руках тюбик с какой-то темной маслянистой жидкостью и не понимала, чего от нее требует Молоток. Такие тюбики были розданы каждому. Кто-то уже успел попробовать его содержимое на вкус и теперь испуганно мычал, пытаясь разомкнуть склеенные зубы. Молоток старался не отвлекаться на безумное мычание и продолжал объяснять тему урока.

― Тюбики, которые вы держите в руках, наполнены мазью двойственности. Основные ее компоненты ― сок алоэ, кедровая смола и слюна грифона. Точный состав мази вы, наверняка, будете разбирать с профессором по зельеварению. Эта мазь поможет вам слиться с природой в буквальном смысле. Пушкинов, подойдите сюда!

Сергей неохотно подошел. Он представлял, что его попросит сделать Молоток, и заранее сделал кислую мину.

― Откройте тюбик и для начала нанесите мазь на ладонь, ― велел Молоток.

Пушкинов откупорил крышку и, сморщившись, выдавил немного себе на ладонь. Темное вещество пришло в движение, оказавшись на коже, и моментально расползлось тонким слоем, покрыв руку до локтя. Пушкинов закричал и попытался содрать липкую пленку. Но его пальцы соскальзывали с гладкой поверхности

― Итак, ваш одноклассник только что продемонстрировал, как наносить мазь, ― сказал Молоток. ― А сейчас каждый из вас

― Оно шевелится!!! ― завопил Сережа, тряся рукой в воздухе.

― Вполне здравое замечание, Сергей! ― обрадовался Молодд. ― Теперь прикоснитесь своей левой рукой к какой-либо поверхности.

Пушкинов в панике подскочил к дереву и приложил к нему свою липкую длань, в надежде, что мазь перестанет своевольничать и щекотать ему руку. Вязкое вещество коснулось коры болтливого орешника и вдруг начало менять цвет и текстуру. Пушкинов пораженно наблюдал, как его рука отвердевает, покрывается сетью трещин и обрастает мхом и листьями. Сергей в страхе оторвал руку от дерева, которая теперь больше напоминала корявую ветку.

― Я НЕ ХОЧУ БЫТЬ РАСТЕНИЕМ! ― жутко закричал мальчишка, налетая то на одного, то на другого ученика. Ему вдруг в голову пришла мысль, что болтливый орешник тоже когда-то был человеком, пока на нем не испытали мазь двойственности.

― Успокойся, Пушкинов! Ты не превратишься в растение, если, конечно, еще раз не собьешь меня с ног! ― сказал Токад, которого Серый в порыве буйства лягнул своими задними конечностями, отчего карлик пролетел пару метров и шлепнулся на клумбу астр. ― Твоя рука просто приобрела вид ветви благодаря мази. Не пытайся сломать сучья, это, между прочим, твои пальцы ну, что я говорил?

Молоток устало отмахнулся от Пушкинова, который продолжал верещать, чуть не сломав себе пальцы, и обратился уже ко всему классу:

― Чтобы избавиться от личины, следует просто стянуть его, как маску. Вот так. ― Карлик схватил Пушкинова за его корявую «руку», с силой потянул и продемонстрировал всему классу уже бесполезный морок, который в данный момент был больше похож на старую резиновую перчатку, чем на ветку, и велел каждому испробовать действие мази на себе и попытаться слиться с окружающей средой.

Ирка открыла свой тюбик и осторожно понюхала. Запах был горьковатым с едва заметным оттенком кедра. Тамовская вдруг вспомнила, что нечто подобное она уже ощущала. Ее учительница по географии в обычном мире, посетившая в молодости ряд восточных стран и купившая там множество ароматизированных масел и благовоний, сама нередко пыталась извлечь масла из шкурок апельсинов и лепестков роз. Порой она смешивала эти самые масла ― как привезенные, так и собственного «отжима», ― получая нечто вроде букета, и использовала как духи. Эта учительница, вообще, была довольно необычной женщиной. Половину урока она могла ностальгически вспоминать, как в Китае гналась за рикшей, лишь за тем, чтобы сфотографировать его. А второю половину доставала из сумочки склянки с маслами и предлагала всем «осчустить оромат моего т’варенья», как она сама часто выражалась.

Иринка улыбнулась, вспомнив выражение географички в тот момент, когда та вдыхала запах масла и, дергая длинным носиком, в экстазе закатывала глаза. Девочка скосила глаза на Алису, которая активно размазывала мазь двойственности по лицу, будто наносила крем от загара, и тоже выдавила немного на ладонь.

Минут десять спустя на поляне под болтливым орешником не осталось ни одного ученика, только довольно хмыкающий Молоток, чей взгляд внимательно скользил с одного неизвестно откуда появившегося кустика на другой. Их тут было, по меньшей мере, дюжина. Проходившая мимо третьеклассница, без интереса смотревшая по сторонам, неожиданно завизжала, когда эти самые кустики бросились ей навстречу, а большая клумба астр рядом зашевелилась, постепенно приобретая силуэты людей.

Оглушено визжа, третьеклассница кинулась бежать. Послышался многочисленный звонкий смех. Довольные кустики и клумба отправились дальше пугать народ в саду.

Молоток делал вид, что не одобряет поведение класса, но вслух ничего не высказывал. «Дайте мне полномочия, заряженный пулемет, и они будут как шелковые!» ― вспомнил Токад свои легкомысленные слова, сказанные им лет двенадцать назад, когда он только устроился на работу учителем магической конспирации.

На худеньких цыплячьих крылышках пролетела первая неделя, за ней, квохча и кукарекая, вторая. Ира как губка впитывала знания на уроках. Все было для нее в новинку. И летающие книги, и необычные задания на уроках, типа собрать двенадцать цветков папоротника и устроить с их помощью туман, или сделать кикиморам стрижку. Все Ире здесь нравилось, всегда было комфортно, словно она и не уезжала из дома. Тамовская поймала себя на этих мыслях и поняла, что действительно обрела второй дом. Москва, шумная и суетливая была для нее чем-то вроде временной остановки, перроном, на который должен был подойти поезд и увезти девочку дальше по дороге жизни. Ириша ощущала, что Мирополь был ей роднее, несмотря на то, что она провела в нем немного времени. Москва была домом для тела, а Мирополь ― домом для души. Но все равно Ирка ощущала тайну, которая преследовала ее во снах и колола память непонятными вопросами. Она собиралась посетить то Озеро, но как-нибудь потом, когда она будет готова морально и физически. А пока Ирина старалась изучить искусство обороны, понимая, что лучше перестраховаться, прежде чем отправляться туда.

Степан Антоныч, как казалось Ирке, особое внимание на уроках обороны уделял ей: все время вызывал к доске, заставлял по несколько раз отрабатывать щитовые чары. Девочка сначала недоумевала, потом раздражалась от частого выхода к доске. А после даже злилась и психовала, когда в десятый раз атакованная Степаном Антонычем, не успев поставить магический блок, прокатывалась по полу. Ирка понимала, что ей оборона необходима в первую очередь, но после многократных практических упражнений с собиранием пыли с пола и получением синяков, не намеревалась больше этого терпеть. Тамовская твердо решила не ходить на уроки обороны, но Алиса поумерила ее стремления и успокоила:

― Глупости, просто раз ты хранительница озера, он не хочет, чтобы с тобой что-то случилось, поэтому и грузит, ― сказала она тогда.

Ирка вняла Алискиному совету все же посещать «оборону». Тем более что поддержка исходила не только от Черновой, но и от Власа. Он старался поддерживать с девчонками отношения, несмотря на то, что Чернова демонстративно старалась его не замечать. Парень не отчаивался, уверенный, что добьется, чего хочет. Хоть Алиса и начинала плеваться, когда рядом с ней и Иркой появлялся Влас, и говорила, что осел орлу не товарищ, все-таки они подружились. Возможно именно из-за этого

«Селена, взаимодействуя с Каллисто и Ио, меняет полюса магических заслонов, споспешествуя деформации импульсов в местах с повышенной концентрацией негативной энергии», ― прочитала Ира в учебнике астрономии и с горечью осознала, что ничегошеньки не поняла из написанного там.

«Совсем преподы с ума посходили, и это только первый класс! Интересно, что же потом будет?» ― с раздражением размышляла Ира, расписывая четвертый лист сочинения по астрономии. Тема была вполне заумная, в духе Кадриэли Перро ― учительницы этого чудесного предмета: «Какие воздействия получает Приозерье от спутников Юпитера, взаимодействуя с Селеной».

Когда стрелка на часах подползла к двенадцати, Ирка отложила сочинение. Она с завистью посмотрела на давно спящую Алису и тоже собралась ложиться спать.

Внезапно девочка услышала жалобный стон за дверью, перешедший в плач. Тамовская рывком дернула за дверную ручку, но никого не увидела в прямоугольнике света кроме своей длинной тени. Посчитав, что плачущий стоит в темноте, она перешагнула порог комнаты и тихонько пошла вперед по коридору. Половина факелов на стене едва тлели, другие с шипением гасли, едва Ирина приближалась к ним. Тамовскую это мало волновало, она шла вперед на звук надрывного плача, почти не глядя по сторонам.

― Эй, постой! ― окликала Ирка, но лишь видела, как чья-то тень скользила впереди, уходя от нее. ― Постой же! Я помогу тебе

Когда девочка достигла небольшой площадки, рыдания внезапно прекратились. Только шипение факелов разрежали тишину. Ирка крикнула пару раз в темноту, но ей ответило лишь звонкое эхо. Она вдруг поняла, что не запомнила, как пришла сюда. На площадку выходило сразу четыре выхода: Иринка не решалась последовать по какому-либо из них, боясь зайти еще дальше, вглубь университета. Порой ей казалось, что за спиной у нее кто-то стоит. Она резко оборачивалась, никого не видела и металась по площадке, слепо натыкаясь на стены. Темнота молча смеялась над ее беспомощностью, и от этого Ире становилось еще сквернее.

Из левого коридора донесся всхлип. Ирка бездумно поддалась туда, но вовремя опомнилась. Ей вдруг пришло в голову, что это могло быть приведение, желающее завести ее в глухое место университета с надеждой пополнить численность призраков. Поступая чисто по-женски, Ирка сделала абсолютно наоборот и свернула в самый правый коридор. Чем дальше шла девочка, тем светлее становилось вокруг. Факелы больше не гасли.

По левой стороне коридора тянулись одинаковые двери. Большинство из них было заперто, за другими девочка могла увидеть кладовые с университетским инвентарем и маленькие комнатки, где хранились щетки и швабры. Одна из дверей была чуть приоткрыта, в узкую щель пробивался голубоватый свет.

Думая, что может найти в комнате какого-нибудь учителя, который сможет ей помочь, Ирина осторожно прошла внутрь.

Комната оказалась просторнее, чем думала Тамовская. И едва ли это была комната учителей: зал был совершенно пуст, ни дивана, ни стульев ― не было ничего! Бескровная мозаика, выложенная на полу, тянулась по кругу от центра. Свет, который видела Ирка за дверью, исходил из круглого окна, расположенного сразу над серединой комнаты в своде высокого потолка. Зал был пятиугольный, в каждом углу которого стояла гранитная колонна.

Ира, зачарованная лунным светом, падающим из окна, приблизилась к середине зала. Лунные лучи пришли в движение, словно были полосками бежевого шелка. Они всколыхнулись и закружились вокруг девочки. Тамовская чувствовала их легкие прикосновения. Мозаика на полу в диаметре метра завибрировала и в следующий миг взмыла вверх. Девочка, оказавшись в самом центре этого непонятного движения, резво отпрыгнула назад.

Во всем этом хаотичном беспорядке посреди освещаемого круга внезапно возник серый валун. Размером с приличный стол, камень походил на приплюснутую лепешку. На верхней стороне камня было что-то высечено.

Чтобы посмотреть, что именно, Ира, покряхтев, забралась на валун. То, что увидела Ирина, потрясло ее, испугало и одновременно прояснило все загадочные поведения учителей.

На ровной поверхности камня обугленными буквами была написано следующее:

Узник вод, текущих в тьме,

Заперт в Озере навек.

Коль очнется ― быть беде.

Нас спасет лишь человек,

Избранник, в сердце дар несущий.

Спасенье Приозёрья он.

И дух враждебный вездесущий

Им будет в схватке побежден.

В короткий миг, в час пробужденья

Небесный свод придет в движенье.

На камне молния расскажет

И лик хранителя покажет.

После написанного Ира заметила небольшой рисунок криво нацарапанных линий.

Местами изображение было обуглено, но общий смысл начертаний был ясен. Вот овал лица резко прерывается острым подбородком, чуть раскосые глаза, типичных очертаний губы, легкой неуловимой чертой начертан нос

― Да это же я! ― удивляясь собственной недогадливости, воскликнула Ирка.

― Да, ты не ошиблась, это воистину ты, ― пришел неожиданный ответ со стороны двери.

Тамовская резко обернулась и увидела женщину. Дама томно и мягко смотрела на Иру большими серыми глазами, которые прочему-то показались девочке грустными. Изумрудного цвета волнистые волосы женщины были похожи на водоросли. Почти белая кожа с редчайшим жемчужным оттенком так и сияла в полумраке залы. Необыкновенные черты дамы могли напомнить о родстве с русалками, что не было исключением. В мире волшебства и не такое может быть

― Магическая молния очень хорошо передала сходство портрета с тобой, поэтому нам не стоило труда найти тебя, ― произнесла женщина, подходя ближе.

Ирка неуверенно смотрела на нее, не осмеливаясь что-либо сказать. Страха она не ощущала, только какое-то, пока неопределимое чувство, заставляющее Тамовскую с опасением думать о грядущем.

― Страшное проклятье, пришедшее много лет назад в Мирополь, сначала остановило развитие города, а потом и всего государства Приозерья. Но застопорить развитие ― этого было слишком мало. Проклятье стало забирать дары, источники жизни: урожая на полях с каждым годом становилось все меньше и меньше, вода из рек и озер исчезала ― тихо заговорила женщина. ― Птолонон Первый ― а на то время это был сильнейший чародей страны, понимал, что рано или поздно появится противовес заклятью. Таков закон баланса всего сущего. Но он не мог ждать, страна гибла. Тогда Птолонон, собрав все свои силы, сумел заточить дух проклятья в озере, единственном озере, которое по каким-то причинам не обмелело. Было ясно, что такая тюрьма для духа ненадолго. Только избранное для баланса сил существо могло изгнать проклятье навсегда. И вот, оно передо мной. Птолонон, мой дед, поступил мудро, закляв силу небес известить о пробуждении духа.

― Птолонон Первый ― ваш дедушка?! ― удивилась девочка.

― Да, это так. Сначала он возглавлял университет для юных чародеев, потом мой отец, а теперь я. Теперь я числюсь как директор школы. Ты, наверное, еще со мной не знакома, я была в отъезде некоторое время. Меня зовут Олимпиада Птолононовна Творцова.

― Значит, дух проснулся, и теперь я должна его победить, как сказано в пророчестве? ― после недолгой паузы сказала Ирина.

Олимпиада, помедлив, кивнула. ― Это просто бред! ― воскликнула девочка. ― Не может такого быть. Какой там хранитель озера! Я даже ручку свою оживить нормально не могу, не то чтобы какого-то сильного духа по стенке размазать!!!

― Силы хранителя еще не пробудились в тебе, придет время и

― Почему я? ― Пламенный взгляд Ирки устремился на директрису. ― Почему я, Олимпиада Птолононовна? Разве мало по-настоящему могущественных чародеев, почему выбрали недоучку-малолетку?

― А знаешь ли ты, кем были эти могущественные чародеи до того, как ими стали? ― вопросом на вопрос ответила директриса. ― Не спорю, усердием можно добиться высших результатов в магическом искусстве. Но лишь истинный дар, полученный с рождения, способен сделать из недоучки по-настоящему сильного мага.

― Это ошибка, не может быть этого, и всё! ― надсадно крикнула Ирка и выскочила из зала. Она снова погрузилась в темноту, скользнула в первый попавшийся коридор и долго бежала, не разбирая дороги. Сейчас ее не пугал факт того, что она может заблудиться. Все вдруг стало неважно

Внезапно кто-то возник впереди. Ирка не сумела сразу затормозить и со всего размаху врезалась в человека, прокатившись с ним несколько метров.

― Совсем крышу сорвало, да?! Весь университет облазили с Алиской, тебя ищем. А ты тут круги нарезаешь! Совсем совести нет! ― накинулся на нее Влас, сонный и помятый, а теперь еще и пристукнутый Иркой.

― Власик, родненький, как хорошо, что я тебя встретила! Я потерялась, дорогу найти не могла. Тут такое! Ох-ах-ох ― залепетала Ирка, на радостях обнимая недоумевающего друга.

Рожденный ползать, летать не может

― Ну что, выбрала предмет для полетов? – деловито спросил Влас у Ирки.

Тамовская с раскаянием посмотрела на друга.

― Ну, не совсем, ― туманно пояснила она, складывая губки бантиком. Всю вторую половину дня, свободную от учебы, они с Алиской и двумя второклассниками играли в карты. Алиса, возмущенная тем, что Ирка отказывалась устраивать свою личную жизнь, взяла инициативу в свои руки и, не откладывая планы в долгий ящик, устроила игру в «Дурака» по парам. Себе в пару она взяла симпатичного Костю (недавно постриженного!!!), с которым спелась еще ранее, Ирке же достался Женя ― смуглый длинноволосый парень, требующий у всякого называть его не иначе как Жека. Этот Жека ужасно тормозил: все время забывал масть козыря, путал отбой с колодой неудивительно, что Ирка с ним все время проигрывала и вынуждена была выполнять дурацкие желания Черновой, насколько той позволяла ее извращенная фантазия. Прошлепав картами до позднего вечера, Ирка спохватилась, что не выбрала предмет для полетов, но она настолько устала, что сразу же завалилась спать. Во сне ей снились ненавистные карты с пестрыми рисунками всех мастей. Короли, дамы и вальты, ухмыляясь, поочередно подносили к Ирке свои двухмерные руки и смачно щелкали пальцами ей по лбу.

На следующее утро к ним в комнату ни свет ни заря пришел Влас, но обнаружил там лишь Ирку. Алиса ранней пташкой куда-то упорхнула. И вот, почувствовав колебание в Иркином голосе, Влас, кажется, догадался и театрально завопил:

― Я так и знал! Женщина все, всегда забывает, ничего подобрать не может! Капут был бы миру, если бы не мы ― благородные Адамчики!

Ирка расхохоталась. Влас даже из двух слов мог комедию состряпать. Вот и сейчас, бегая по комнате как угорелый, он прикидывал, на каком предмете лучше будет держаться в воздухе начинающей Ире.

Не так давно, на уроках полета мадемуазель Герда Лап-Ландиса ― учитель полетов, задала принести какой-нибудь предмет, подходящий для пилотажа. Предмет мог быть любой, главное, чтобы имел функцию управления и должные габариты.

А теперь Ира, потянув с домашним заданием, соображала, как выкрутиться.

― А если стул!? Хотя летать только вверх и вниз будет ― не-а, не пойдет!. Может быть, кровать!? Одеяльцем, если что, укроешься! ― предложил неугомонный друг, но, увидев, как укоризненно вытянулось лицо Тамовской, продолжал дальше. – Надо что-нибудь простенькое, без прибамбасов, но что?

Ира начала крутить головой в поисках необходимой вещи. С выбором предмета стоило спешить, хоть урок полетов должен был быть только завтра.

«Вряд ли шкаф подойдет, сядешь в него ― прямо гроб какой-то. К тому же одежду некуда будет положить. А если ковер ковер-самолет? Да ну, чистить его, от моли каждый год спасать», ― рыскала по комнате глазами Ира.

Девочка перевела взгляд на кучу хлама в углу, где лежали старые вещи, которые мальчишки под предводительством Алисы перетащили в комнату. Вещи предназначались для магических тренировок и опытов, которые Алиска тщательно разрабатывала, а потом испытывала на какой-нибудь покалеченной подушке.

И тут Ирка увидела то, что искала. В углу, заваленные матрасами и дырявыми валенками, стояли санки. Несколько перекладин было сломано, но их можно без труда заменить, обратившись к плотнику. Управлением могли служить поводья, и по всем стандартам санки подходили для полетов.

Ира вызволила сани из-под груды хлама и, созерцая находку, пошла дразнить Власа.

Рано проснувшись утром, Ира поерзала немного под одеялом, и, преодолев прилипчивую лень, встала и оделась в спортивную одежду. Предстояло идти на уроки полета к Герде Лап-Ландисе. Хоть это был не первый урок, на который Ира ходила, сегодня они впервые осваивали воздух. До этого дня преподавательница давала лишь теорию.

Захватив с собой санки, Ира спустилась ниже на этаж и постучалась в комнату, где обитал Влас. Алиса еще с ночи улизнула на свиданку, так что можно было не рассчитывать, что она придет на урок пилотажа.

Когда Ирка уже отчаялась, что никак не может достучаться до друга, и уже собиралась уходить, замок щелкнул, и из комнаты высунулась взъерошенная голова Сережки Пушкинова ― соседа Власика.

― О-о, детка! Я вижу ты при всем параде. Не уж то, на пилотаж собралась? ― пропел он, кося под донжуана.

Ира закатила глаза, «Ну это надо же так засыпаться! Вот растяпа! Теперь не отвяжется индюк», ― раздраженно подумала девочка.

Пушкинов считал себя абсолютно неотразимым в обольщении. Вечерами он выливал на себя пол-литра одеколона и шлялся по университету в поисках «жертвы». Учуяв тошнотворный запах за километр, девушки сразу смывались и запирались в комнатах, пока одеколонистое чудо бродило по коридорам.

Но Сергей не унывал. Он думал, когда девушки привыкнут к ароматам, то мигом полезут целоваться. К несчастью для Ирки, Пушкинов выбрал именно ее на роль «жертвы».

Тамовская собрала волю в кулак, и, натянув более-менее приветливую улыбку, поинтересовалась, где ее друг.

― А его нет. Слинял куда-то еще среди ночи. Но может я могу чем-нибудь помочь? ― проворковал Серый и заговорщицки подмигнул.

Это был уже финиш! Ира вежливо попрощалась и быстрее убралась подальше от этой комнаты.

― Ир, заходи, если что, ― крикнул напоследок Сергей и пошел отрабатывать перед зеркалом коронное «привет», которым он собирался ухлопать наповал девушек.

Шагая по извилистым коридорам, Ирка прикидывала, куда мог подеваться Влас. С такой творческой натурой, Власа могло занести куда угодно. Разобиженная Ирка решила не пропускать полеты из-за него и направилась в сторону стадиона, где проходил урок.

Когда Тамовская вышла из университета, солнце беззаботно нежилось в кучевых облаках. Урок должен был вскоре начаться, и ученица заспешила к стадиону.

По пути Ира встречала учеников старших классов, которые, изучая травы, участливо ползали с лупами за цветочками-ходиками. Ходики злорадно хихикали и, перебегая с места на место, дразнили старшеклассников. Недалеко два кучерявых сатира, громко блеющих и скачущих, словно горные козлики, радостно наигрывали мелодии на свирелях. Пегас, непонятным образом проникший на территорию университета, с аппетитом жевал листья щавеля, растущего на огородных участках учительницы по травоведению. Когда Ирка совсем близко прошла к Пегасу, тот немного вздрогнул и расправил белоснежные крылья. Тамовская отошла подальше, чтобы не пугать животное. Пегас посмотрел на нее черными блестящими глазами, всхрапнул и занялся редиской. Щавель был уже съеден весь.

Подходя к стадиону, Ира услышала звонкий девчачий визг, а после, смачное «шмяк». Подбежав к трибуне, Тамовская увидела стонущую всезнайку ― Майю Клопышеву. Валяясь на песке рядом с летающей кастрюлей, охая и ахая, Майка закатила глаза и в пятый раз упала в обморок. Она бы упала и в шестой раз, но тут подоспела Герда Лап-Ландиса.

Осмотрев « умирающую», Герда сдула со лба непослушную челку и, повернувшись, пошла к другим ученикам.

Майя сразу перестала хныкать и возмущенно поползла на четвереньках за Гердой.

― А где носилки? Санитары? В конце концов, костыли?! ― стала возмущаться Майка, умудряясь даже на четвереньках, бежать быстрее, чем Лап-Ландиса.

― У тебя даже ушиба нет. Ты упала с одного метра! А такую истерику закатила! ― коротко ответила учительница. ― И в следующий раз при очередном вираже не закрывай глаза и не выпускай из рук половник. Он твой руль.

Ира осмотрелась вокруг и подошла к группе ребят, которые оживленно обсуждали первые полеты. Не успев разговориться, они тут же были прерваны Гердой.

Молоденькая учительница, которой было всего девятнадцать лет, была лучшей ученицей прошлого преподавателя Карла Сунна. Но при драматических обстоятельствах Карл Сунн однажды забыл по рассеянности зарядить свою полетную машину ― мусорное ведро с трубопроводом очередной порцией отходов, на которых машина работала. Когда горючее кончилось, Сунн был на высоте нескольких километров над землей. К сожалению, лепешки не поддаются лечению, и на свободное место преподавателя дирекция назначила Герду, как самую способную ученицу.

― Так, все! Быстро! Инструменты под мышку! И строимся! – сказала Лап-Ландиса, выделяя каждое слово.

После пяти минут возни линейка была готова.

― Теперь внимательно слушайте. Заклинание для полетов только одно: Выситам. Скорость можно регулировать при помощи прибора управления или балансируя телом. Чтобы остановить полет, нужно произнести Шуруназуму. Кстати, желательно прекращать полет уже на земле. Вы же не хотите обрушиться с высоты на песок и стать лепешкой для шаурмы? ― строго произнесла Герда. ― Сначала надо заговорить вещи на способность к полету. Положите их сюда. Теперь, отойдите Афта люкос парашютос! ― Она направила ладонь к куче инструментов, с пальцев слетели золотистые искры. После этого Герда велела всем сесть на их предметы и взлететь.

Чтобы видеть всех учеников Герда оседлала свой инструмент ― компактную швейную машинку «Зингер-Kamikadze» и поднялась над стадионом. Ученики готовились к первому полету. Кто-то тихо повторял заклинания, кто-то проверял, надежно ли сидит на инструменте.

Ира дважды произнесла про себя заклинания и осторожно села на отремонтированные санки.

― Выситам! ― громко крикнула Ирка и чуть не завизжала от ужаса, когда сани на умопомрачительной скорости взмыли ввысь. Ветер слизал ее вопль, когда Тамовская нечаянно подняла руки с поводьями вверх, а санки, подчиняясь ее движению, ухнули вниз и чуть не впечатались в песок на стадионе. Еле выровнявшись, Ирка перевела дух и, крепко держась за поводья, пару раз облетела стадион, рискуя при всяком повороте врезаться в трибуны. Немного сориентировавшись с «рулем», девочка поняла, что управлять санками, то же самое, что лошадью. В обоих случаях имелся отличный руль ― поводья. Для Ирки не составляло труда управлять санями. Когда-то в детстве она обучалась верховой езде и делала успехи. Вот и сейчас, мысленно представляя, что едет верхом, Тамовская поднялась над стадионом и увидела под собой почти весь Мирополь. Восторг полета проник в ее сердце, заставив его учащенно биться. Ветер свистел в ушах, глаза слезились, но Ирка радовалась, ощущая свободу, неограниченные возможности и колоссальный подъем сил.

Город, был как на ладони. Окруженная ветвистыми лесами, торговая площадь белела разномастными шпилями. На поле единства паслась кучка резвых единорогов с сатирами-пастухами. Лишь величественный университет возвышался, как курица-наседка над мелкими домами-цыплятами.

С левой стороны университета располагался пышный сад, а справа водоем с кувшинками, заросший камышом. Пруд был продолговатой формы и заканчивался там, где начиналась густая чаща леса. Внезапно Ира заметила знакомую фигуру около пруда. Она карабкалась по каменистым выступам возле воды, направляясь вглубь темных лесов. Ира узнала Власа. Он целеустремленно шел в лес. Даже поскользнувшись на гладком валуне и содрав кожу на локте при падении, он словно не заметил этого и продолжал лихорадочно перебирать ноги.

Ира интуитивно чувствовала, что что-то случилось и, дождавшись момента, когда на нее никто не смотрел, устремилась в лес на реактивных санях.

Еле различая друга между стволов деревьев, Ирка мчалась, сопротивляясь встречному ветру. Почти догнав его на светлой опушке, которой было не свойственно быть в таком дремучем лесу, девочка соскочила с саней и внимательно осмотрелась. Она была уверена, что нагнала друга здесь, но того нигде не было видно.

Тамовская решила облететь опушку несколько раз, каждый раз зовя Власа по имени, но он не откликался. Уже начинало темнеть и следовало возвращаться в университет. Ирка в нерешительности стояла, не зная, отправляться обратно в университет или же попытаться еще раз поискать Власа. «Может, стоит сообщить преподавателям и организовать поиски с большим количеством людей?» ― Да, она так и поступит. Ирка села на санки и, взлетев, взяла курс на университет.

Когда половина пути была преодолена, Ирина внезапно увидела, как здания вокруг начали расплываться, словно акварель на мокрой бумаге. Подозревая, что в этом виноват встречный ветер, заставляющий глаза слезиться, девочка быстро потерла их ладонью. Открыв глаза, она увидела, нет- нет, не быстро мелькающие дома и деревья, а Власа, лежащего на каменном полу, бледного и опустошенного. Он смотрел вверх на что-то, что не могла видеть Ириша. Его трясло от ужаса, но лицо не выражало муки страха, ибо у него не было сил даже для того, чтобы напрячь мышцы лица. Нечто ужасающее приближалось к нему, шипя в предвкушении свежих сил. Ирка закричала и подалась вперед. Но видение исчезло.

Забыв, что она находится в воздухе, а не на земле, девочка замешкалась и не заметила, как впереди возник узкий пристрой университета.

Тамовская с силой натянула поводья, желая затормозить, но переусердствовала, и веревка с негромким хлопком лопнула. Неуправляемые санки продолжали стремительно нестись вперед прямо на каменную стену пристроя. Не было ни единого шанса избежать столкновения с ней. В последний момент Ирка резко откинулась всем корпусом назад, отчего сани приняли вертикальное положение и встретились со стеной полозьями. Ирку сорвало с салазок и швырнуло в густую листву болтливого орешника. Ветки больно ободрали ей лицо и руки. Налетев на ствол дерева сначала спиной, а потом грудью, Ира упала в траву. Мир сковала тьма.

Темно дышать и света мне не видно

Темный и узкий проход со свешивающимися с потолка сталактитами, выходящий на большую площадку. Подземелье. Массивные валуны лежат по периметру черной гладкой поверхности. Капля отрывается от потолка, падает на черное полотно и исчезает в нем. Рябь по темной поверхности доказывает, что это вода, но вода необычная, ибо ничто в ней не отражается. Лишь сосущая чернота принадлежит озеру. Посреди валунов кто-то лежит. Лицо его бледно, взгляд отрешенный.

Ира в отчаянии кидается к нему.

― Влас, Влас! ― кричит она ему. ― Вставай! Мы уйдем отсюда! Ну же, вставай!

Но он не откликается. Что-то незримое тянется к парню из озера. Ирка пытается остановить его, но между ней и Власом вдруг вырастает каменная стена. Крича, девочка кидается на стену. Но стена к ее удивлению не твердая, а мягкая и со стерильным запахом. Ирину кто-то хватает за плечо и несильно трясет.

Тамовская рывком открыла глаза и села. Все ее лицо было покрыто бисеринками пота, голова жутко ныла, спина болела. Ирка удивленно огляделась. Больничная койка, покусанная ею подушка и сонная подруга рядом на табурете, только что убравшая руку с ее плеча.

― Ну, наконец-то, очнулась, ― облегченно сказала Алиса. ― Почти два дня без памяти лежала. Все время что-то про Власа кричала. Бывало, рванешься с постели и снова без сил на подушку упадешь.

― А как вы меня нашли? ― спросила Тамовская. Голос был охрипшим и скрипучим. Алиса быстро налила из кувшина воды, который стоял рядом на тумбочке, и передала стакан Ире.

― Спасибо.

― Так вот, ― заговорила Чернова, ― сначала ты с урока полетов пропала. Чуть ли не всем университетом бросились тебя искать. По ходу поисков, слышим, болтливый орешник разбуянился. Говорит, мол, падают тут всякие, ветки ломают. Около орешника мы тебя всю исцарапанную и нашли

Алиса замолчала. Ирка тупо смотрела с минуту на противоположную стену, когда до нее, наконец, дошло.

― Где Влас? ― громко спросила она, хватая подругу за руку. ― Где он?

Алиса удивленно перевела взгляд на бледную руку, сдавливающую ее запястье.

― Ирочка, культяпку разожми, а то кровь перестанет поступать в мои пальчики спасибо. Последний раз Власа я видела после того, как тебя нашли, ― рассеянно начала она. ― Он сказал, что собирается по делам. Я тогда так рассвирепела, что наорала на него в духе «Куда захотел, Ирку больную оставить вздумал, друг, называется!!!». Влас никак не воспринял мои злые вяки по этому поводу, лишь сказал, что хотел бы быть с тобой рядом в больнице, но лучше он пойдет к Синим Лугам и принесет тебе оттуда лекарство. Там, якобы, источник есть, снимающий боль и залечивающий раны. Я, еще помню, удивилась, почему врачи не пользуются этим источником. Путь, наверное, сложный, потому что Влас еще не пришел, но ты не волнуйся, он обязательно прине

― Али-и-иса! ― Ирка беспомощно схватилась за голову. Слезы горечи уже начинали собираться на глазах. ― Он обманул тебя! А ты поверила

― Откуда ты знаешь, что он врал? ― насупилась Чернова.

Ирка решительно вскочила с кровати. ― Ты продрыхла половину уроков географии Приозерья, ― сказала она, доставая свою одежду из тумбочки и наскоро одеваясь. ― Ясное дело, ты не в курсе того, что Синих Лугов не существует. Это прототип Кудыкиных гор в обычном мире.

Теперь за голову схватилась Алиса, правда впоследствии оказалось, что причина была иного характера. ― Ах, он трус, побоялся ночь подежурить у твоей постели, и поэтому навешал мне лапшу на уши!!!

― Не совсем так, думаю, у него была другая причина, связанная с озером в дебрях Западного леса. Где мои санки, не знаешь?

Девочка быстро зашнуровала кроссовки и выжидающе вперила взгляд на подругу. Чернова вдруг поняла поведение Ирины, стремившейся убраться из больницы.

― Куда ты собралась лететь? Неужели в Западный лес, совсем лишилась рассудка, да?!

― Да, именно туда, ― произнесла Тамовская, понимая, что скрыть это все равно не удастся. ― Но рассудка я не лишилась, а вот друга вскоре точно потеряю. Влас нашел это озеро, там опасно. Он погибнет! Понимаешь?

Алиса понимала, и отпускать подругу одну не хотела.

― Нет, Алис, останься, ― упрашивала Тамовская. ― Я не могу подвергнуть тебя опасности!

― А как же ты?

― Судя по пророчеству Птолонона, у меня есть большие силы, и я использую их. ― Ирина сама в это не верила.

― Но ты говорила, что они еще не готовы высвободиться. Время не пришло.

― Когда придет время, для Власа оно исчезнет навсегда: ОН ПОГИБНЕТ, АЛИСА!

― Именно поэтому, я отправлюсь с тобой!

Ира посмотрела на разгоряченную Чернову. Та так и рвалась перевернуть мир, но достать друга. Девочка уступила и благодарно улыбнулась.

― Так ты не знаешь, где салазки? ― спросила Тамовская.

― Не люблю ночное время суток! Сплошная темень, хоть глаз выколи! На свидания ходить, конечно, удобнее, романтика там всякая, тырым-пырым, но когда не видишь лица в темноте и приходится наугад прицеливаться, чтобы поцеловаться ― это просто свинство какое-то! Можно, конечно, намазать губы помадой с фосфорическим эффектом, только когда к парню из темноты выплывают ярко-зеленые светящиеся губы, парень почему-то сразу улетучивается, а с ним и вся романтика, ― пожаловалась Алиска, когда девчонки пролетали над стадионом университета.

Ночь была действительно очень темной, даже луна, скрывшаяся за пуховыми облаками, не желала освещать путь юным волшебницам. Лес был уже близко, и девочки слегка напряглись, ведь ожидать можно было чего угодно.

Ирка летела чуть впереди, указывая дорогу. Светлое пятно среди смолисто-черных деревьев она заметила сразу и сказала Черновой снижаться.

Алиса направила метлу на светлую поляну, где когда-то скрылся Влас. Метла была заурядная, без каких-либо магических примочек и прибамбасов. Ни турбо-ускорителей с хромированным глушителем, ни сиденья с подогревом и вибромассажем, которые так любят маги Приозерья, изнеженные европейским комфортом. Алиса откопала метлу в чулане больницы. Немного помудрив с заклинанием способности к полету, Алиска все же сумела заколдовать больничный инвентарь и довольно неплохо держалась в воздухе, хотя и прогуляла полетный урок. Для Иркиных санок хватило и заклинания Гугелия Штопкинса, чтобы починить поводья.

Спутницы опустились на поляну. Ирка озадачилась: она представления не имела, куда им идти. Может, произойдет чудо, и появится чудесная тропинка, вымощенная желтым кирпичом.

― Куда трогать, шеф? ― ехидно спросила Алиса.

Ирка прищурилась.

― Не язви! Алиска, посмотри туда! ― Тамовская указала в жиденькие кустики в шагах тридцати. – Ты видишь? Или у меня глюки?

― Нет, это не глюки, ― ответила Алиса и улыбнулась. ― Это эльф, точнее эльфийка, ― она пригляделась. ― Из зеленого царства. Царского двора особа.

Ирка поразилась ее зоркости. Сама она видела лишь зеленый огонек, меланхолично трепетавший около кустов.

― Пупськасья-ликуськасья! Эй, лети сюда! Не бойся! ― позвала Алиска, добавляя к призыву формулу доброжелательности.

Зеленый огонек недоверчиво отдалился, секунду сомневаясь, и стремительным лучом пронизал мглу леса, оказавшись около девчонок.

Эльфийка была размером с ладонь, с перепончатыми стрекозиными крыльями за спиной. Как правильно подметила Алиска, это действительно была особа царского двора. На эльфийке было надето невесомое, словно паутинка, бирюзовое платье с пушистым воротником из одуванчиков. Голову ей обрамлял тонкий серебряный обруч, украшенный капельками росы. Эльфийка игриво щелкнула крохотными пальчиками девчонок по носам. Постоянно хлопая длинными ресницами, словно хотя их отхлопать до полного выпадения, эльфийка раздраженно надула щечки и пискляво спросила:

― И что забыли милые сударыни в темном страшном лесу ночью, никак по грибы собрались? Так вот, хочу вас разочаровать, ― грибов здесь нет, только он, забравший все дары нашего леса!

― Он – это озеро? ― нервно спросила Ирина.

― Озеро?! Что за чепуха! ― отмахнулась эльфийка. ― В озере он обитает, сил набирается.

― Кто? Кто этот он? ― допытывалась Ирка.

― Да не знаю я, никто его не видел! Вот пристали!

Эльфийка еще сильнее надулась.

Ирка хотела открыть рот для нового вопроса, но тут Алиска без церемоний закрыла его ладонью.

― Молчи, ораторша! Она сейчас вообще улетит, и будем мы с тобой здесь одни в темноте куковать, ― зашипела на нее Алиска.

Ира от такой наглости потеряла дар речи, что и нужно было Черновой.

― Извините, пожалуйста! У нас возникла трудная ситуация. Не могли бы вы помочь нам ее разрешить? Нам очень нужно попасть к озеру, в котором обитает нечто, о котором было сказано вами ранее. Вы не знаете, как туда пробраться? ― начала умасливать Алиса эльфийку.

Ира, собираясь снова осыпать жительницу зеленого царства вопросами, вновь потеряла дар речи. Дело в том, что Алиса, продвинутая в молодежном сленге, совершенно не воспринимала культурного общения, для нее это был век мамонтов. А тут, такой прогресс!

Тем временем захваленная эльфийка кокетливо поправила воротничок и великодушно сказала:

― Хорошо. Я покажу подземелье, сударыни. Вам повезло, вы находитесь совсем рядом с ним.

Эльфийка расправила перепончатые крылья, проверила направление ветра и устремилась прямо на громадный серый валун. Она так разогналась, что столкновения было не избежать. Но нет, царская особа знала, что делает. Эльфийка зеленого царства словно растворилась в камне.

Алиса приблизилась к валуну и опасливо провела рукой по камню. Пальцы коснулись холодной поверхности и погрузились внутрь. Чернова ощущала, будто ее рука пребывает в прохладном песке.

― Проходной заслон! Вот круто! ― восхитилась Алиска. От культурной речи не осталось и следа. ― Я думала, Лауризольский гонит, что такой может в наших окрестностях тоже встречаться! Оказывается, действительно может.

Ира безнадежно посмотрела на подругу, думая, что ее не переделать.

Заметив, что исследования заслонки затянулись: сначала Алиса просунет сквозь преграду руку, потом ногу, голову Ирка легонько подтолкнула Алиску сзади, и та с визгом проскочила внутрь.

Не теряя времени, Тамовская уложила метлу и санки рядом с валуном, и шагнула за подругой.

Камень с хлюпающим звуком поглотил ее. Тамовская оказалась в тесном подземелье. Оно выходило на круглую площадку с озером. Все было точь-в-точь как во сне. От этого Ирке стало жутко, ведь скоро они подберутся к самой неприятной финальной части ее сновидения.

Алиса стояла неподалеку и ошеломленно озиралась. Эльфийка, устав порхать как пчелка на медосборе, в изнеможении плюхнулась к ней на плечо.

― Уф! Утомилась я с вами, сударыни, ― сказала она капризно. ― Дорогу я вам показала! Пора мне вас покинуть.

Эльфийка взмахнула перепончатыми крыльями и полетела к заслону. Но, стукнувшись о него, упала на гальку и схватилась ручками за ушибленный лоб.

― Какой ужас!!! Кто-то заблокировал выход! Вот мерзавец! ― гневно воскликнула эльфийка, прижимая ладошку ко лбу, словно пытаясь вдавить выступившую шишку назад в черепную коробку.

Холодный неясный звук донесся со стороны озера. Черная поверхность воды начала пузыриться и искриться. Ирка и Алиса с испугом смотрели на это, понимая, что они в ловушке. Вода небольшого озера расступалась к краям, образуя в центре воронку, из которой появлялся человек, сидя на сотканном из черной воды троне.

Алиса в страхе закрыла лицо руками. Ирка коротко вскрикнула, а эльфийка начала осыпать проклятиями того, по чьей милости заработала шишку на лбу.

На троне, скрестив руки на груди, сидел Влас и снисходительно улыбался. Лицо его осунулось, появились мешки под глазами. Выражение лица приобрело презрение и надменность.

Не тратя много сил, Влас грациозно спрыгнул с трона на землю и небрежно осмотрелся.

― Долго же вы искали мое логово. Мне порой наскучило торчать на дне этого болота, ― холодно обронил он.

― Влас! Почему ты? Почему? ― непонимающе крикнула Ира. Отчаяние поглотило ее как сахар в чае. Она уже не понимала, что вообще тут происходит.

― Влас? Кто еще такой? ― с интересом спросил хозяин озера, словно не понимая, что речь идет о нем. Мгновение, и его лицо снова стало неприступным. – Ах, вы про тело? Хорошенькое тельце, но больно любопытное. Искал он цветы папоротника и набрел на заслон. Сгубило парня любопытство. Дружочек ваш пока живой, но только пока. Скоро я подберу себе тело получше, но все живые соки из Власа придется взять с собой в качестве компенсации.

― Кто ты вообще такой? Вылез, червяк, надоела подземная жизнь? – спросила Алиска с небрежностью, злясь за Власа.

Лицо самозванца побелело.

― Девчонка, я вижу, ты не знаешь, кто я такой и на что способен? ― яростно произнес он, поднял руку по направлению к Алисе и слегка повернул запястье.

Тотчас девочка начала кашлять. Алиса бессильно опустилась на пол, она задыхалась.

Ирка с ужасом следила за всем этим. ― Перестаньте! ― крикнула она. ― Слышите, перестаньте!

Самозванец великодушно опустил руку. Алиса перестала задыхаться и лихорадочно начала глотать воздух.

― Я Ганит ― один из трех ныне существующих демонов воды. Два других давно угасли, утратили свои силы и вскоре пропадут, а я ― нет. Я нашел способ выжить и набраться сил, ― сказал он и с ненавистью посмотрел на озеро. ― Осталось немного, скоро я не буду зависеть от воды и завершу начатое ― займу место богов, забытых и отрешенных этим миром! Но для начала я возьму твои силы. Они могущественны, я чувствую!

Ганит протянул руки к Ирке, в глазах его зажегся разъяренный огонь. По всему его телу прокатилась волна магии и выбросила ослепительные лучи к Тамовской.

Обжигающие клинки ударили Иру в грудь. Она закричала и попыталась выставить защитный щит, но не хватило сосредоточения. Алиса бросилась на лучение с зеркальной магией, но была отброшена на стену и обезврежена на некоторое время короткой вспышкой из глаз Ганита.

Лучи не отпускали Тамовскую, причиняя ей ужасную боль. Они, словно вгрызались в плоть, пытаясь вырвать силу хранителя из сердца девочки. Ира, борясь с атакующей магией, ощущала тепло в груди, даже не тепло, а жар, который в отличие от магии Ганита, не причинял ей боль, а укреплял ее изнутри, давал надежду, стремление бороться.

Внезапно мир вокруг девочки перестал существовать, лишь неопределенных размеров сила столбом света вырвалась у нее из груди и атаковала сгусток ненависти и злости. Ира увидела только то, как неосязаемая мощь прошла насквозь Власа и вытащила из него безобразное незримое существо, по нечетким контурам, похожее на плотный ком тумана с диким ликом чудовища. Столб света согнал его прямо в его собственное озеро. Черные волны накатывались на Ганита, смывая с него остатки темных сил, как грязь.

Ира спокойно подошла к озеру и опустила руку в воду. Вода тотчас начала наливаться светом. Сквозь ее темную пелену пробивались крупицы света ― все дары, забранные Ганитом за последнее время.

Демон страшно взревел, не в силах помешать Ирке. Воды, слушавшиеся его раньше, восстали против хозяина.

― Безумцы! Я вас уничтожу, клянусь! А ты, ― Ганит устремил свой огненный взор на Ирину, ― ты мне еще заплатишь!!!

Девочка выпрямилась. Могущественная сила направляла ее. Ирке стоило только распахнуть сознание, и дар хранителя сам нашел цель.

Ганит попытался ускользнуть от очередной вспышки света, но луч настиг его. Страшный крик наполнил подземелье. Вода, ставшая вдруг лазурно-голубой, успокоилась. Лишь в центре озера плавало бесформенное черное пятно, возомнившее себя когда-то водным демоном