Мир дворянской усадьбы

Теоретические труды, посвященные анализу данных повестей

Изучить статьи, посвященные культуре русских усадеб. Показать, что детство героев повестей определяется этой культурой.

Судьба дворянской усадьбы, дворянской культуры очень актуальна для современного литературоведения и культурологии. Об этом свидетельствует обилие статей, которые появляются в печати. Это статьи Л. Ершовой, В. Муравьёвой, В. Чернышёва. Наибольший интерес представляют статьи Л. Ершовой, которая считает, что « дворянская усадьба – своеобразный «мир усадьбы; объединяющий прошлое и настоящее, историю национольной культуры Золотого века и её судьбу на рубеже веков, семейные традиции дворянского рода и индивидуальную человеческую жизнь».

Поэтому объектом изучения явилось изображение мира дворянского ребёнка в повестях Л. Толстого и А. Толстого, тесно связанного с культурой русских дворянских усадеб.

Поскольку исследуемая нами тема только намечена в литературоведческих трудах, то это и определяет актуальность нашего исследования. Исследуемая тема актуальна ещё и потому, что эти повести о судьбе ребёнка, мы же подчеркнули мысль, что это судьба дворянского ребёнка. Также мы уделили внимание дворянской усадьбе, куда входят понятия: пространство, быт, нравы дворян, дворянская культура.

Практическая значимость заключается в том, что результаты нашего исследования можно использовать в школьной практике, о чём свидетельствует глава, посвящённая методическим рекомендациям.

Повести Л. Толстого «Детство» и А. Н. Толстого «Детство Никиты» - повести о жизни усадебных мальчиков, в связи с чем стоит особо остановиться на понятии «дворянская усадьба».

Опираясь на тексты повестей, мы попытаемся восстановить картину русской дворянской усадьбы, её жизни и быта, который складывался на протяжении нескольких столетий.

Как отмечает Л. Ершова, «русская усадебная культура возникла в России на рубеже XVIII-XIX вв. и представляет собой уникальное явление».

Что входит в понятие «дворянская усадьба»? «Своеобразный мир усадьбы объединяет прошлое и настоящее, историю национальной культуры золотого века и её судьбу на рубеже веков, семейные традиции дворянского рода и индивидуальную человеческую жизнь», - пишет Л. Ершова.

Центром усадьбы был господский дом, описывая который Л. Толстой воспроизводит мельчайшие детали, запечатлённые детским сознанием. Здесь есть спальня, детская, классная комната, в которой «две полочки: одна наша, детская, другая - Карла Ивановича, собственная»; ландкарты, висящие на стенке «все почти изорванные, но искусно подклеенные рукою Карла Ивановича», линейки «одна изрезанная, наша, другая - новенькая, собственная, употребляемая, им более для поощрения, чем для линевания»; чёрная доска на которой кружками отличались наши большие поступки и крестиками – маленькие»; «налево от доски был угол, в который нас ставили на колени», стол «покрытый оборванной чёрной клеёнкой, из под которой во многих местах виднелись края, изрезанные перочинными ножами; три окошка, откуда открывался вид, дорогой и милый детскому сердцу.

Как видим, особенно детально описана классная комната. Не просто перечислены, а до мельчайших чёрточек отмечены все царапины и пятнышки на знакомых предметах, потому что с этой комнатой у ребёнка связаны многие часы пребывания в ней, наполненные и радостями и горестями, возникавшими в учении.

Также с мельчайшими подробностями описаны и окружающие дом «дорога, на которой каждая выбоина, каждый камешек, каждая колея давно знакомы и милы мне; липовая аллея, через которую виден луг; лес, где видна избушка сторожа»; терраса «на которой сиживали обыкновенно большие до обеда». И здесь важно не перечисление предметов, а те чувства и переживания, которые возникают у ребёнка при взгляде на них.

В доме также находилась гостиная. Здесь уже иные чувства охватывают ребёнка. В гостиной каждый день собираются дорогие сердцу ребёнка люди – maman, папа, Карл Иванович, брат Володя. Люди, которые находятся в этом доме, объединены духовно, их связывают одни духовные интересы, один круг общения, а дом, впитывая эту атмосферу духовности, хранит в себе всё, что происходит в нём. Вечерами в гостиной зажигали свечи, все собирались за круглым столом. Maman садилась за рояль, а мы, дети, приносили бумагу, карандаши, краски и принимались рисовать. Вся гостиная наполнялась чудесной музыкой. «Maman играла второй концерт Фильда, и в моём воображении возникали какие – то лёгкие, светлые и прозрачные воспоминания. Она заиграла сонату Бетховена, и я вспоминал что – то грустное, тяжёлое и мрачное. Maman часто играла эти две пьесы; поэтому я очень хорошо помню чувство, которое они во мне возбуждали. Чувство это было похоже на воспоминание».

В доме были также комнаты для гостей. Особенно дорогой для Николеньки является комната Натальи Савишны, которая была наполнена сундуками, а в них можно было найти решительно всё. А главное сюда он любил прибегать и мечтать, делиться планами на будущее, которые звучат чисто по-детски: «когда я буду генералом, я женюсь на чудесной красавице, куплю себе рыжую лошадь, построю стеклянный дом и выпишу родных Карла Ивановича из Саксонии». (34,40)

Таким образом, в повести, где «сюжет должен строиться не на цепи событий, а на сцеплении чувств, впечатлений, мыслей, на конкретных деталях душевной и умственной жизни» образ дома представлен как некое живое существо, которое помнит и ждет Николеньку. Мне невольно представился вопрос: Как могли мы, я и дом, быть так долго друг без друга? – и, торопясь куда-то, я побежал смотреть Дом каждой половицей, каждым окном, каждой ступенькой лестницы, каждым звуком пробуждал во мне тьму образов, чувств событий»

Как видим, описывая повседневность, детально воспроизводя быт поместной жизни, Л. Т. старается не только возвысить и опоэтизировать эти прозаические, мелкие подробности, но и стремиться воскресить в памяти образы давно минувшего, которые дороги ему.

Обращаясь к повести А. Толстого «Детство Никиты», мы чувствуем ту же поэтизацию мельчайших деталей быта, при описании усадьбы, как у Л. Н. Толстого.

На первый взгляд кажется, что А. Н. Полностью следует традициям Л. Н в описании дворянской усадьбы. Здесь мы тоже видим большой господский дом, расположенный в центре усадьбы. Та же предметная детализация в его описании: спальня, детская, столовая, где всегда собирались за круглым столом дети и взрослые. Опять мы видим классную комнату, где благодаря белым стенам и массе света всегда так нарядно и красиво. И здесь на стене «висела карта двух полушарий», по середине стоял такой же «учебный» стол, весь в чернильных пятнах и нарисованных рожицах; два окошка, в которые заглядывало солнце и выманивало: «Пойдем на речку»; зала – большая комната с многочисленными окнами, выходившими в сад, заваленный снегом.

Также с мельчайшими подробностями описаны сад, пруд, окруженный ветлами и заросший камышом, степная речонка Чагра, конюшни, де находились верховые лошади, скотный двор, людская – комната для «людей», прислуги, лакеев в барском доме.

Продолжая традиции своих предшественников, А. Толстой раскрывает издавна сложившийся образ жизни дворянской усадьбы, духовные традиции усадебного быта. По вечерам взрослые могли собираться за круглым столом под большой лампой. Отец обычно читал вслух, матушка, слушая, вязала чулок, а Никита рисовал, раскрашивал или читал. Никакие случайности не могли потревожить тишину этих вечеров в старом деревянном доме, где пахло жаром штукатуреных печей, и где по темным комнатам нужно было идти со свечой в руке.

Но наряду с этим, традиционным описанием «поздний» Толстой вносит новые мотивы в изображение дворовой усадьбы, которые связаны со временем создания повести. Уже «во многих литературных произведениях XIX века, где действие происходит в усадьбе, наиболее эмоциональными являются описания садов и парков, окружающих барский дом». Но если в этих произведениях («Накануне» Тургенева, «Обломов» Гончарова) нередко самые важные для героев разговоры, объяснения происходят в аллее парка, у озера, то для произведений XX века характерна еще одна лирическая деталь – взгляд из окна в лунную ночь, взгляд через балконную дверь. Это излюбленный прием в «усадебной» лирике, например, Бунина. Использует его и А. Толстой в повести: Вот «Никита с трудом приоткрыл дубовую дверь и на цыпочках пошёл по пустым комнатам. Сквозь полукруглые окна был виден сад, заваленный снегом. Деревья стояли неподвижно, опустив белые ветви, заросли сирени с двух сторон балконной лестницы пригнулись под снегом». Вот Лиля с Никитой «на цыпочках вошли в комнату. Здесь лунный свет сквозь окна лежал голубоватыми квадратами на паркете» Уже эти описания природы показывают, как возникают в сознании ребенка особый тип культуры, связанный с понятием дворянской усадьбы. Поэтизация чувств, возвышенность представлений, эмоциональность рождались органично и накладывали отпечаток на всю жизнь.

Как это характерно для литературы начала XX века особое внимание А. Т. обращено к воспоминаниям о жизни предков в их родовых усадьбах, к «дедушкиным портретам». Воспоминания о жизни предков в их родовых имениях – один из наиболее характерных мотивов в поэзии серебряного века. Нередко воспроизводятся мельчайшие детали обстановки барского дома, внешность, костюмы дедушек и бабушек, подробно описывается, как они проводили время, из чего складывался их быт. То же самое мы видим в повести А. Н. , Никита любил приходить в угловую комнату дома, овеянную культурой предков. Воображение мальчика волнуют легенды, связанные с его прадедом. Здесь повесть А. Т. явно перекликается с поэзией И. Бунина:

Вот этот дом, сто лет тому назад;

Был полон предками моими;

И было утро, солнце, зелень сад,

Роса, цветы, а он глядел живыми

Сплошь темными глазами зеркала

Богатой спальни деревенской

На свой камзол, на красоту чела

Изысканно, с заботливостью женской

Напудрен рисом, надушен

В то же время повесть наполнена такой нежной грустью, ностальгией, связанной с утратой прежних ценностей, увяданием дворянских гнезд. Столь весомо представленная в произведениях Пушкина, Тургенева, Гончарова, Л. Толстого дворянская усадьба уже с середины XIX века начинает переживать упадок. Мотивы прощания лирической грусти об уходящем прошлом звучат в стихотворениях А. К. Толстого, А. Майкова. В дальнейшем эта тенденция усиливается и в литературе «Серебряного века», мотивы кризиса дворянских гнезд как образа жизни наблюдается в творчестве позднего А. П. Чехова («Дядя Ваня», «Вишневый сад»); Н. А. Бунина (лирика, «Антоновские яблоки», «Суходол») в стихотворениях А. Белого, Н Гумилева, И. Северянина, И. Брюсова и т. д. Ностальгия окрашивает стихотворения в грустные, лирические тона, напоминая о былом расцвете, семейных традициях:

Вот дом старинный и некрашеный,

В нем словно плавает туман,

В нем залы гулкие украшены

Изображением пейзан

И снилося мне, что осенней порой

В холодную ночь я вернулся домой

И сжалося сердце от боли во мне,

Когда я кругом поглядел при огне!

Навис потолок, обвалились углы

Повсюду скрипят под ногами полы

И пахнет печами Заброшен, забыт,

Навеки забыт он, родимый наш дом!

С безумной тоской кого-то я звал,

И сад обнаженный гудел и стонал

Мотивы прощанья с дворянской усадьбой мы находим и в повести «Детство Никиты». Ностальгический мотив о дворянской усадьбе связан у писателя, видимо, еще и с жизнью в эмиграции. Там, на чужбине, где тоска по родной стране будет терзать его душу, А. Толстой напишет пленительную по чистоте и свежести, пахнущую январским снегом и горьковатым дымком топящихся изб нежную повесть о русском мальчике.

Сам А. Н. отмечал: «Вкусовое, зрительное восприятие, идущее от глубоких детских впечатлений, те же тонкие едва уловимые вещи, о которых трудно рассказать, давали вещественность тому, что я описывал»(32,563). Неслучайно повесть наполнена запахами: «В прихожей пахло печным теплом и сладковато-грустным запахом старинных вещей из ящиков огромного комода», «На нем (карнизе) лежала пыль, серенькая и славная, и пахло уютно» (33,47). Национальное искусство именно в этом, в запахах родной земли, в родном языке, в котором слова имеют как бы двойной художественный смысл – и сегодняшний, и тот, впитанный с детских лет, эмоциональный, в словах, которые на вкус, на взгляд и на запах – родные. Они и рождают подлинное искусство».

Мир занятий и увлечений дворянского ребенка

Итак, в понятие «дворянской усадьбы» входит дом, люди, сады, парки, окружающий дом, мир природы как неотъемлемая часть существования дворянского ребенка. Но все это определяет занятия и увлечения ребенка.

Мир общения Николеньки со сверстниками очень ограничен, сильны светские условности. И в усадьбе он в основном окружен детьми своего круга, но особенно это видно, когда Николенька из усадебного детства попадает в Москву. В круг общения Николеньки входят только дети дворянских семей. Играя между собой они называют друг друга полным именем: не Сережа, а Сергей: «так уж было заведено у нас. Каждое выражение чувствительности доказывало ребячество и то, что тот, кто позволял себе его, был еще мальчишка».

Интересно отметить отношение дворянских детей к ребенку, в сословном отношении находящемуся на более низкой ступени. Если Сережа Ивин - авторитет, то Иленька Грап для детей – болезненное, безответственное созданье. Он не может постоять за себя и потому что физически слаб и, вероятно, потому что привык к унижениям отца «бедного иностранца».

Дети не стесняются в его присутствии и, издеваясь над ним, называют его девочкой, плаксой. Мальчик по их понятиям, должен быть сильным, ловким, смелым, уметь переносить боль. Иленька же совершенно не удовлетворяет этим требованиям. Когда мальчики «начали щеголять друг перед другом разными гимнастическими штуками», Иленька только смотрел на них, не принимал участия. Впрочем, один раз Сережа хвалит Иленьку, называл его молодцом, но эта похвала тут же теряется в потоке обидных слов. Николенька позже понимает всю жестокость обращения с Иленькой: «Как я теперь вспоминаю его, я нахожу, что он был очень услужливый, тихий и добрый мальчик; тогда же он мне казался таким презренным существом, о котором не стоило ни жалеть, ни даже думать. » Поэтому эпизод с Иленькой остался на всю жизнь для Николеньки «темным пятном».

У А. Толстого замечаем, что границы художественного пространства расширяются, так как дворянский мальчик вошел в деревенскую среду, вышел за пределы дворянской усадьбы. Меняется и круг общения детей, у А. Толстого – простые деревенские мальчишки, с ними Никита тайком от взрослых зажигал «кошки» - болотные газы на пруду, ловил рыбу, купался, пел песни и скакал зимой вокруг рождественской елки, вместе с ними участвовал даже в драках «стенка на стенку» и в других деревенских событиях.

В обеих повестях у детей есть кодекс чести, определяемый средой общения. У Л. Н. Толстого показан кодекс чести, присущий дворянину. В Москве, во время игры в разбойники, пожалуй, самой привлекательной и самой «трудной» была роль разбойника, которая не случайно была отведена Сереже, наиболее авторитетному из мальчиков. Ударившись на бегу коленом о дерево, Сережа не только не только не заплакал, а наоборот, отругал жандарма (Николеньку за то, что он забыл свою «обязанность» и стал жалеть разбойника (Сережа). В этом случае проявляется культивируемая в дворянском воспитании черта, «несмотря ни на что, твердо держаться избранной роли и никогда из нее не выходить».

У Никиты с приятелями любимое занятие на улице – драка «стенка на стенку», в которой участвуют мальчишки с «нашего конца деревни» «кончанские». Здесь уже действует не дворянский, а уличный кодекс, который заключается в правилах: «бить до первой крови», и «лежачего бить нельзя».

Так делали мальчишки во время битвы, когда понимали, что бой проигран. «Позади на снегу лежал Алешка, Нил и пять наших, - кто упал, кто лег сам со страха, - лежачего бить было нельзя».

Во многом духовный мир дворянского ребенка складывался под влиянием прочитанных книг. Интересно отметить, что оба писателя показывают влияние книг на характер игр, увлекающих воображение детей. Так, у Л. Толстого видим, как в главе «Игры» дети играют в Робинзона, «которого мы читали незадолго пред этим».

Книжный мир Никиты – это одна из главных характеристик героя. Мы видим, что сознанию Никиты присуще образное мышление. Замечательно описание уроков арифметики. Никита решает задачу: «Купец продал несколько аршин синего сукна по 3 рубля 64 копейки за аршин и чёрного сукна»- прочёл Никита. И сейчас же представился ему этот купец из задачника. Он был в длинном пыльном сюртуке, с жёлтым унылым лицом, весь скучный и плоский, высохший. Лавочка его была тёмная, как щель; на пыльной плоской полке лежали два сукна: купец протягивал к ним тощие руки, снимал куски с полки и глядел тусклыми, неживыми глазами на Никиту. Ребёнок решительно неспособен оперировать абстрактными понятиями, они для него – «высокий», «потускневший» образ. Явно такое мышление сложилось под влиянием прочитанных книг. Мы узнаём, что Никита читает «Всадника без головы» Майн Рида и в представлении мальчика сразу возникает яркая и отчётливая картина: «из прерии мчится всадник без головы, его хлещет высокая трава, а за чёрными окнами дома проносится какая-то сероватая тень».

Морозными вечерами Никита шёл к отцу в кабинет, залезал на кожаный диван и раскрывал волшебную Книгу Фенимора Купера». Здесь интересно отметить, что на смену коллективным играм со сверстниками приходит игра-воображение Никиты прочитанных книг, мальчик представляет: «Зелёные, шумящие под ветром травяными волнами, широкие прерии; тёмные ущелья кордельеров; седой водопад и над ним - предводителя гуранов – индейца, убранного перьями, с длинным ружьём В лесной чащобе, в корнях гигантского дерева, на камне сидит он сам-Никита. У ног дымится костёр. Никита здесь - в поисках Лили, коварно похищенной. Он совершил много подвигов, много раз увозил Лилю на бешеном мустанге, карабкался по ущельям, и тот каждый раз снова стоял на том же месте».

Смена игр, увлекающих мальчика, свидетельствует о том, что жизнь Никиты мы наблюдаем в развитии. Можно заметить, как он взрослеет. Это происходит благодаря чудесному чувству, которое приходит к герою - любовь к девочке Лиле. Л. Н. Толстой тоже считает важной характеристикой ребёнка это чувство. Которое вначале появляется как «что-то вроде первой любви» к Катеньке, а потом приходит как более глубокое и поглощающее ребёнка чувство.

Таким образом, если Л. Н. Толстой, изображая обобщённый образ детства, показывает два дня из жизни героя, то ему важно только однажды показать то или иное занятие, наиболее характерное для дворянского ребёнка. Это становится наиболее очевидным, если обратиться к названиям глав: «Классы», «Охота», Игры», «Мазурка» и создаётся довольно полное представление о мире занятий и увлечений.

В это время, как А. Н. Толстой изображает год из жизни Никиты. Писателю важно показать, как живёт, чем занимается Никита на протяжении длительного времени. Поэтому А. Толстой рисует более развёрнуто все игры и занятия Никиты.