Традиции и обычаи народов Северного Кавказа

Определить роль обычаев и традиций народов Северного Кавказа в способности сочувствовать, сопереживать, сотрудничать с различными этническими группами, населяющих Северный Кавказ, а также принимать другого человека со всеми его особенностями.

Показать, что наиболее верный, плодотворный путь формирования национального патриотизма и интернационализма, усвоение человеком общечеловеческих культурных и нравственных ценностей пролегает именно через обычаи и традиции.

Кавказ – один из интереснейших регионов Земного шара – издавна привлекал внимание путешественников, ученых, миссионеров. Первые упоминания о предках народов Кавказа мы находим у греческих и римских авторов 6 в до н. э. - 1в до н. э. , которые описывали общественную жизнь и хозяйственную деятельность народов. Характер и нравы горцев могут быть объяснены первобытным состоянием, в котором эти люди находились еще недавно; и как бы мы сказали вкратце: большая часть нынешних обитателей Кавказа, это лишь остатки народов, погибших или же расселявшихся, которым некогда удалось спастись в этих горах, где они сами, в свою очередь, относились к местным жителям подозрительно.

Несмотря на разницу в языках, многовековое соседство и совместная борьба против иноземных захватчиков за свою независимость сблизили эти народы в одну дружную семью.

«Одинокий человек не будет бием, из одного бревна дома не построить», «Там, где нет единства, там нет счастья», - говорят горцы.

«Мы рождены, чтобы жить совместно; наше общество – свод из камней, который обрушился бы, если бы один не поддерживал другого», - говорил Сенека. Это изречение наиболее точно отражает смысл жизни горских народов.

Трудно найти на земле народы, которые в то же самое время беспокоили бы еще больше своих соседей, чем жители Кавказа. Храбрость воодушевляет их крепкие и энергичные тела; здравомыслие направляет их чувства; отсутствие наук, изящных искусств, роскоши, грубая нравственность – все это действительно глубоко запечатлено в их сердцах; гостеприимность по отношению к чужакам, непоколебимая верность своему народу и друзьям, а рядом с этими хорошими качествами – жестокость в отношении врагов, страсть к войне, или скорее к грабежу, кочевая жизнь и анархия».

Любой народ, независимо от того, маленький он или большой, имеет свою сложившуюся в процессе длительного исторического развития материальную и духовную культуру, в которой общечеловеческие нравственные ценности, нормы и правила поведения приобретали, в силу действия как объективных, так и субъективных факторов, национальное своеобразие и специфику. Нет, и не может быть народа без своих обычаев и традиций. «Истинная национальность, — писал Н. В. Гоголь, — состоит не в описании сарафана, а в самом духе народа». И действительно, одним из ярких проявлений народного духа является его обычаи и традиции. В. Г. Белинский, говоря об огромной роли обычаев, традиций в жизни не только народа в целом, но и отдельного человека, писал: «Человек — самый развратный, закоренелый в пороках, смеющийся над всем святым, покоряется обычаям, даже внутренне смеясь над ними. Разрушьте их внезапно, не заменив тотчас же новыми, и вы разрушите все опоры, разорвете все связи общества, словом, уничтожите народ. ».

У народов Северного Кавказа на протяжении всей многовековой истории складывались подлинно народные, одухотворенные высокими гуманистическими идеалами обычаи и традиции.

При этом интересно отметить, что путешественники, побывавшие на Северном Кавказе, не замечали особых различий в образе жизни, быте и других сторонах жизнедеятельности народов. Так, А. Дюма-отец, которому трудно отказать в тонкой наблюдательности, не сумел провести «. резко очерченной грани между исконными жителями Кавказа и Русскими казаками. Все кавказцы, независимо от их национальной принадлежности — чеченцы и терские казаки, ингуши и черкесы, представляются писателю как некий сформировавшийся тип человека — бесстрашного искателя приключений, отчаянного сорвиголова, щедрого хлебосола и верного, скромного товарища».

Без всестороннего изучения и знания этих обычаев, традиций трудно понять национальный характер, психологию народа. Без этого невозможно и решение такой задачи, как осуществление связи времен и преемственности в духовном развитии поколений, нравственного прогресса, невозможно формирование исторической памяти народа, роль и значимость которого, повторяем, трудно переоценить в духовной культуре личности, нации в целом.

«Человечество без исторической памяти, — говорит Х. Гусейнов, — это мир без будущего, толпа одиночек, неспособных понять друг друга. Это сон разума, порождающий чудовищ и ведущий к гибели цивилизации».

Чтобы правильно ориентироваться в настоящем, должным образом воздействовать и управлять современными духовными процессами, необходимо глубоко знать прошлое.

Обычаи, традиции и этикет горцев

Жилища и одежда

Описывая внешний облик народов Кавказа – офицер Генерального штаба Российской империи И. Бларамберг отмечает:

«Черкесы в целом красивая нация; мужчины у них отличаются красивой, стройной фигурой, и они делают всё, чтобы сохранить её гибкой. Они среднего роста, очень подвижные и редко бывают полными. Плечи и грудь у них широкие, а нижняя часть корпуса очень узкая. Они кареглазые, темноволосые, у них удлиненная голова, прямой и тонкий нос. У них выразительные и одухотворенные лица. Женщины у них самые красивые на всем Кавказе и всегда пользовались такой репутацией.

Карачаевцы представляют собой один из красивейших кавказских народов; они скорее похожи на грузин, чем на татар-кочевников из степей.

Они хорошо сложены и имеют красивые черты лица, что сочетается у них с большими черными глазами и белизной кожи.

Видимо, такая характеристика внешнего облика присуща и другим народам Кавказа.

Что касается одежды, то у всех горцев одежда сходная, с большими или меньшими изменениями. Они носят широкие просторные штаны из полотна или сукна и сюртук или кафтан, которые выполняют также и роль рубашки, их длина доходит до колен, поверх этого надевают черкеску – одежду того же покроя из сукна, серого, желтого или коричневого цвета. Богатые носят рубашки из белого полотна или из легкой красной тафты, с пуговицами на груди, на грузинский манер; на рубашку надевают шелковый бешмет, а поверх этого черкеску. Черкеска – это нечто вроде широкого верхнего платья, которое едва доходит до колен. Они носят цельные (из одного куска) шерстяные чулки, которые укрепляют ниже колен повязками из войлока или кожи, башмаки носят из кожи или сафьяна, очень закрытые, без подошв, а когда они отправляются в путь – узкие сапоги.

В целом одежда горцев шьется из легкого и довольно грубого сукна, которое женщины изготовляют в домашних условиях.

Жилища горцев построены сообразно их климату с помощью конструкций и материалов, которые производят сами жители.

Жилища эти радуют взор, они стоят в ряд, обнесенные оградой, изящные усадьбы и отдельно стоящие домики, предназначенные, по обычаю гостеприимства, для проживания гостей (путешественников, приезжих).

Дома сплетены из ивовых прутьев и обмазаны глиной снаружи и внутри, а внутреннее помещение чисто побелено, они содержат свои дома очень опрятно.

Высоко в горах все дома построены из камня, они сложены из строительного раствора или глины; камни просто положены один на другой, а места соединения обложены землей или мхом; тем не менее, эти стены очень прочные и служат нескольким поколениям.

Жители Кавказа никогда не снимают кинжал, носят его даже дома. Кинжал- излюбленное оружие кавказских народов. Из оружия они охотно употребляют именно кинжал.

Кровная месть передаётся по наследству и переходит от отца к сыну, вплоть до внука, часто она является причиной военных действий, которые начинаются между двумя деревнями. Древний закон, который требует отмщения за пролитую кровь (кровомщение) существует среди народов Кавказа, как и в среде других горских семей.

Народы Кавказа проницательны и весьма рассудительны по натуре. Они испытывают большое уважение к возрасту и общественному положению, хотя каждый может добиться их доверия и использовать в своих целях такое влияние.

«У этих народов очень много хорошего. Они имеют чрезвычайное уважение к старости, совет опытного старца всегда имеет большое влияние на молодежь, а гостеприимство у них считается первой добродетелью. » - писал Бурьянов В. , еще в 19 веке. А вот впечатление, которое сложилось об обычаях и традициях кавказских народов у А. В. Немировича-Данченко: «Возьмите вы любого крестьянина — грузина, абхазца, горца — как он красив, ловок; как он сумеет всюду и при всякой обстановке отстоять свое достоинство, не растеряться, не ударить в грязь лицом».

Пища, правила поведения за столом

Основу рациона народов Кавказа являются мясомолочные продукты. Из молока они получали масло, сметану, сыр, творог.

В пищевом рационе горцев большое место занимал хлеб. Его выпекали из ячневой, пшённой, пшеничной, и кукурузной муки.

Мясо употребляли большей частью в вареном виде, обычно с кукурузным хлебом, кашей с приправой. После вареного мяса обязательно подавали бульон.

Традиционным хмельным безалкогольным напитком является буза.

Прочное место в питании народов Северного Кавказа занял компот из свежих и сухих фруктов. В настоящее время расширение ассортимента повседневной пищи происходит за счет новых, заимствованных соседних народов блюд.

Особый интерес представляет обрядовая пища. У всех горских народов она связана с народным календарем. Так, начало пахоты, жатвы, выгон скота на летние пастбища, завершение жатвы – все это сопровождалось приемом обрядовой пищи, до приготовления которой запрещалось употребление какой – либо иной. Ритуальную еду готовили по случаю рождения ребенка: при укладывании в люльку, при первом шаге, при первой стрижке волос.

Стол – святое место. Не принято упоминать собак, ослов, пресмыкающихся или каких-либо животных.

За одним столом не садились дед и внук, отец и сын, дядя и племянник, тесть и зять, родные братья (если между ними была существенная разница в возрасте).

Если пришли гости вне праздника, то хозяин дома, независимо от возраста садится с гостями за стол.

Нельзя приходить на застолье уже явно выпившим.

Нельзя покидать застолье без уведомления старших.

Курение за столом – проявление неуважения к окружающим. Если терпеть невмоготу, всегда (после трех тостов) можно отпроситься у старших и выйти покурить.

На стол по случаю народных праздников не подают рыбу, курятину. Все мясное должно быть изготовлено из баранины или говядины. Во время официальных праздников на столе не должно быть свинины.

Свадебный обряд

Народы Северного Кавказа проживают в сходных природно-климатических условиях, у них много общего в трудовой деятельности и орудиях труда, в пище, одежде, обычаях и обрядах, например в свадебных церемониях, в музыкальных инструментах, мелодиях, песнях и танцах.

По свадебному обряду мы узнаем об укладе жизни, труде, характере, нравах, традициях и обычаях этих народов, социальном положении человека в обществе. Порядок заключения брака и свадьбы у высшего и низшего сословия горцев во многом отличались. В высшем сословии брак заключался по расчету, преследовалась цель получить побольше калым. У жениха и невесты очень редко спрашивали их согласия на брак. Богатые роднились с богатыми – равными себе.

В крестьянской семье очень редко выдавали замуж против воли невесты. У нее обычно спрашивали: « Он тебе нравится?». Если девушка расплетала косу и затем заплетала волосы в две косы, это говорило о том, что она согласна выйти за того, кого ей предлагают. Знаком согласия было, если на голову она надевала высокую шапочку с платком или белый платок. Узел большого платка на затылке – отказ. Праздничное платье, надетое без пояса – отказ. Если девушка говорила: « Рыбак поймал рыбу», « Солнце всходит», это означало согласие.

У молодого человека прав в заключении брака было больше, чем у девушки. Он чаще выбирал невесту сам. Но бывало и так, что невесту сыну искал его отец.

Слово « люблю» мужчина мог произнести только перед своей возлюбленной наедине.

Молодой человек, посещая общественные места, веселья, торжества, присматривал себе невесту.

Парень и девушка, знакомясь друг с другом, учитывали такие человеческие качества, как доброта, красота, смелость, трудолюбие, а также знания горского этикета и другое. Каждая девушка хотела, чтобы ее муж был смелым, сильным, с твердым характером, трудолюбивым, умным, добрым. Мужчины ценили в своих возлюбленных, прежде всего физическую красоту, хороший нрав, трудолюбие, умение вышивать серебряными и золотыми нитями, шить мужскую и женскую одежду, готовить пищу, ухаживать за детьми и стариками, доить коров, коз, по возможности красиво одеваться.

Парень и девушка свои отношения обычно держали в тайне от родителей и даже от друзей. Те, хотя и догадывались, делали вид, будто ничего не знают. В нужное время молодой человек официально сообщал своим родителям через сестру или друга, кто у него невеста и откуда она. Если невеста жила в другом селении, то родители жениха вначале посылали туда близкого им человека в роли посредника, чтобы тот разузнал, какая она. Он приезжал в это селение под видом гостя, останавливался по закону гостеприимства в любом доме и через хозяина этого дома узнавал о ней подробнее. Возвратившись домой, посредник сообщал родителям жениха о результатах своей поездки. Потом с этой же целью в селение невесты ехали сами родители жениха.

В состав сватов жениха входили родственники, близкие знакомые, соседи и родственники невесты, если они жили в его селении. Первое посещение сватов предполагало знакомство с родителями и родственниками невесты. Их принимали по закону гостеприимства как самых дорогих и почетных гостей – у очага, где горел огонь. Очаг считался в доме святым местом, и прием у очага означал, что сватам оказывается высокая честь. Хозяйка дома ставила у очага три полена, давая им понять, что переговоры одним посещением не кончатся, что им придется посетить дом невесты три раза. Поставленный у очага чистый чугун говорил: пока ничего ответить не можем. Очажные щипцы в вертикальном положении показывали, что родители хотят спросить согласия невесты на брак. Шампур в вертикальном положении – отказ от брака. Полное ведро воды – надежда на брак. Когда шли переговоры сватов с родней невесты, в очаге постоянно поддерживали огонь. Обе стороны верили: если все время будет гореть огонь, то переговоры окончатся удачно, а если огонь потухнет, то нет. Во время переговоров старались не ругаться, не проявлять неудовольствия, быть сдержанными. Тушить огонь, когда шли переговоры, считалось большим оскорблением для сватов.

При первом посещении сваты преподносили невесте небольшие подарки – платок, кольцо, бусы, серьги, зеркало, мыло, ножницы, отрез на платье. Если подарки принимались, значит, переговоры будут продолжаться.

Сваты возвращались и сообщали о результатах визита. О времени второго посещения родители невесты сами сообщали родителям жениха. Получив приглашение со стороны невесты, сваты снова отправлялись на переговоры. Стол для них накрывался как можно богаче. При третьем посещении дома невесты сватов принимали так же радушно, с обильным угощением, но с новыми испытаниями. На стол с богатыми блюдами подавали жидкую похлебку, которая означала, что семья невесты очень бедная. Похлебку ставили и состоятельные семьи, чтобы повысить калым. Каша означала, что семья не очень состоятельная. Густая каша (баста), которая заменяет хлеб, - семья живет в достатке. Сырой хлеб – жених очень молодой. Хлеб, покрошенный в айран, - жених очень старый, без зубов. Хатлама ( лепешки или кукурузной муки, замешенные с нутряным салом и сваренные в мясном бульоне) – отказ от переговоров.

Если при третьем посещении переговоры прошли удачно, то обе стороны выпивали бузу из почетного бокала - гоппана (чаши с двумя ручками) или из рога, а хозяйка правой рукой касалась очажной цепи в знак того, что отныне обе семьи породнились навеки и что между нами будут царить мир и покой.

Как только достигалась договоренности о браке и уплачивалась часть (или весь) калыма, обе стороны начинали готовиться к свадьбе.

В подготовке и проведение свадьбы участвовали не только родственники, но и соседи, знакомые, товарищи. Это была своего рода коллективная взаимопомощь.

Когда обе стороны были готовы к свадьбе, то сообщали об этом через специальных людей. Но преимущество было на стороне невесты: ее сторона устанавливала, в какой день приехать за невестой.

Невесту привозили на специальной свадебной арбе. Первоначально невесту помещали в доме родственников или приятелей жениха. Она здесь находилась до приготовления к свадьбе. Невесту вводили в отведенную для неё комнату, где, кроме девушек, в это время никто не имел право находиться. Пока невеста находилась в доме родственников жениха, молодежь обоих сторон устраивала соревнования в танцах, песнях, шутках, джигитовке и т. д.

В день перевоза невесты хозяева устраивали угощения для всех присутствующих на свадьбе. Перед обедом тамада угощает бузой также по старшинству. Тот из стариков, которому поднесут чашку с бузой, встает со своего места, снимает шапку и говорит тост в честь родителей невесты. Во время этой речи все присутствующие встают, снимают шапки и несколько раз в продолжение речи восклицают: «Аминь». Старшие тосты в честь бабушки и матери невесты жениха произносили стоя. Молодёжь веселилась: она пела песни, танцевала, устраивала игры, потехи. Старшие тоже пели песни, иногда принимали участие в танцах.

Со дня перевоза невесты жених уходил к одному из своих товарищей, где оставался до окончания свадьбы, иногда и дольше.

Невеста с женихом, в свадьбе не участвовали. Она могла лишь повеселиться с молодёжью, которая была у неё в комнате. При появлении старших прятались за ширму. К ней заходили близкие родственники жениха, причем обязательно с подарками. Она ни с кем не разговаривала. Её угощали самой вкусной пищей.

Близкие родственники приходили с дорогими подарками, они могли подарить быка, корову, баранов, отрезы на костюмы, серьги, кольца и бусы. Дальние родственники и односельчане приносили подарки скромные, по их возможностям.

В условленное время к невесте приводили жениха. Многодетная женщина (родственница жениха) разжигала огонь и стелила брачную постель. Верили, что если это сделает многодетная женщина, то у молодоженов будет много детей.

Через определенное время проводилось торжество по поводу возвращения молодого мужа в свой дом, показывали жениха старшим, родственникам. Сроки были различны. В. М. Сысоев, например, писал: «После трёх дней, иногда через неделю, жених показывается старым людям – отцу и родственникам – и устраивает къурманлякъ (жертву): режут барашка или быка и угощают всех приходящих из аула»

. Покрывало с головы невесты снимали через определенное время после свадебного пира. В этот день резали скот, готовили разные блюда и приглашали гостей.

В день снятия покрывала с головы новобрачной в очаге должен был ярко гореть огонь, чтобы жизнь ее была светлой, счастливой. Развести огонь в очаге поручали многодетной женщине, у которой все дети умные и здоровые. А. И. Мусукаев пишет: « Когда приводили в дом невесту, очаг приглашали развести самого счастливого человека в ауле. «Смысл этого обычая в том, чтобы невеста была такой же счастливой, имела много детей, как и приглашенная.

На примере свадебного обряда мы познакомились с образованием горской семьи. Однако на определенных этапах семьи и семейный быт народов Северного Кавказа претерпели большие изменения.

Семейный быт

Как всегда в патрилокальном брачном поселении, глава семьи был старший мужчина. Во главе несложной малой семьи стоял отец семейства. В больших семьях случалось, что после смерти отца старший из братьев добровольно отказывался от своих прав в пользу другого брата. Бывало (у адыгов, осетин, карачаевцев и балкарцев), что главной в большой семье становилась мать.

Быт семьи как хозяйственной и потребительской ячейки в значительной степени определялся его типом. В большой семье все супружеские пары потомством жили вместе: у одних народов – в разных помещениях одного дома, у других – в разных постройках, состоящие в одном дворе. Хозяйство велось сообща под руководством старшего и старшей, распоряжавшихся соответственно в мужской и женской части семьи. Разделения труда у разных народов и даже территориальных групп имело свои особенности. Например, у осетин в равнинных районах мужчины были заняты всеми видами земляных работ – вспашкой, посевом, уборкой урожая, даже уходом за огородом и садом; на их же долю приходилась основная часть обязанностей, связанных с содержанием скота; мужским делом были также такие ещё сохранившиеся промыслы: обработка дерева, рога и т. п. Мужчины выполняли наиболее тяжёлые работы по дому, в частности заготавливали дрова. На долю женщин приходились, приготовление пищи и заготовка продуктов впрок, доставка воды, уборка дома и двора, шитьё, ремонт и стирка одежды; к полевым работам они привлекались редко, а их участие в скотоводстве ограничивалось доением молочного скота и чисткой хлевов. В горных районах женщины участвовали в молотьбе и уборке урожая, занимались обработкой шерсти, кож и т. д.

Сходным было разделение труда в адыгской и балкарской семье. У карачаевцев женщины больше, чем у других народов, учувствовали в скотоводстве, в том числе занимались отгоном. Разделение труда между полами придерживались очень строго. Считалось верхом неприличия, чтобы мужчины вмешивался в женские , а женщина в мужские дела.

Дети, в том числе и взрослые, всецело находились под властью главы семьи и должны были беспрекословно подчиняться, но и вести себя с ним подчеркнуто почтительно. С отцом не полагалось спорить или хотя бы заговаривать первым; нельзя было сидеть, танцевать, смеяться, курить, показываться небрежно одетым в эго присутствии. Мать семейства также пользовалась властью над детьми, и особенно над дочерьми. У некоторых народов, например чеченцев, ей даже принадлежал решающие голос при выдачи дочерей замуж. Если она была старшей большой семьи, то в её подчинение находились невестки, обязанные её так же слушаться и починяться, как своих родителей.

Было бы ошибкой видеть в патриархальной кавказской семье произвол старших по отношению к тем, кто считался младшим. Все отношения были основаны исключительно на взаимном уважении и признании прав личности каждого.

Действительно, ни адаты, ни шариат не лишали женскую половину дома и младших членов семьи, определенных прав и привилегий. Мать семейства считалась хозяйкой дома, распорядительницей женского домашнего хозяйства и домашних припасов, и у большинства народов, в частности у адыгов, осетин, балкарцев и карачаевцев, только она была вправе входить в кладовую. Мужчине вменялось в обязанности заботиться о женщинах и защищать их от обид; дурное обращение с женщиной, а тем более нанесение ей оскорблений, считалось позором. Женщины горцев пользовались исключительным правом и уважением, любовью и почтением, являлись символом доброты и нежности, хранительницами семьи и очага.

Семья складывалась на основе брака и давала начало новым бракам. Одной из основных целей брака были дети. В крестьянском быту от наличия детей, и прежде всего сыновей, зависели и количество рабочих рук, и уход за родителями в старости. С появлением детей упрочивалось и общественное положение отца. «Детей нет – в семье жизни нет»,- говорили адыги. Все народы Северного Кавказа придавали огромное значение воспитанию детей, в равной степени мальчиков и девочек. Воспитание настоящего горца или горянки предполагало всестороннее физическое, трудовое, нравственное, эстетическое развитие.

Из прививающихся детям нравственных качеств особое значение придавали чувству долга и родственной солидарности, дисциплинированности и вежливости, созданию мужского достоинства и женской чести. Человек хорошей репутации не мыслился без знания адатов и правил этикета. Помимо досконального знания норм взаимоотношений между старшими и младшими родственниками, подросток был должен хорошо усвоить правила поведения в общественных местах. Он должен был помнить, что каждый взрослый житель селения вправе попросить его об услуге и отказать в ней нельзя. Ему надо было знать, что со взрослыми нельзя заговорить первым, обогнать его или пересечь ему дорогу. Идти или ехать верхом надо, слегка приотстав от взрослого, а при встрече с ним полагается спешиться и пропустить его стоя.

Подросток также должен был в совершенстве изучить законы гостеприимства и его этикет.

Гостеприимство

Многие архаичные обычаи, влиявшие на особенности общественного быта и существовавшие в 19 веке, характерны для горцев. Таков был, в частности, обычай гостеприимства. Гость у горцев считается лицом неприкосновенным. Гостеприимством мог воспользоваться и совершенно незнакомый человек Не принято было интересоваться ,откуда и куда гость направляется, как долго намеревается он пробыть в доме. В гостиных представителей высших сословий имелось всё необходимое для гостей. Двери этого помещения никогда не закрывались. Гость, приехавший незаметно для хозяев, мог оставить лошадь у коновязи, зайти и находиться в этом помещении, пока о его присутствии не станет известно хозяину. Если же приезд гостя был известен хозяевам заранее, то они выходили его встречать. Младшие члены семьи помогали гостю сойти с коня, а старший хозяин отводил гостя в гостиную. Если среди приехавших были женщины, то встречать выходили также женщины. Их отводили в женскую половину дома.

Гостеприимство на Северном Кавказе являлось наиболее устойчивым и распространенным обычаем. В основе обычая гостеприимства лежали известные общечеловеческие категории нравственности, что делало его весьма популярным далеко за пределами Кавказа. Любой человек мог остановиться в качестве гостя в любом городском жилище, где его принимали с большим радушием. Даже убийца, и тот мог воспользоваться обычаями гостеприимства в доме своего кровного врага. Горцы, даже самые бедные, всегда были рады приезду гостя, считая, что вместе с ним приходит благо.

Данный обычай восходит ко времени вызревания ранних цивилизаций и был вызван к жизни главным образом потребностями торговли или другого делового общения, политических и обрядовых контактов, необходимостью получения убежища, а то и просто проведения досуга. О древности гостеприимства говорится в героическом нартском эпосе. Например в одном из циклов карачаевского варианта этого эпоса рассказывается, что однажды к дому нарта Ерюзмека подъехал незнакомец Нагай – каратыш и состоялся такой разговор:

- Здесь гостей принимают?

- Принимают, - ответил джигит на вопрос.

- Я у вас поживу, погощу целый год

Каждый день по барану я съем непременно,

А конь мой - по копне золотистого сена.

Гостеприимством широко пользовались кровники, похитители девушек и девушки, бежавшие из-под родительского крова, чтобы не быть выданными замуж насильно. Прибегали к нему и нарушители местных обычаев, а позднее – и российских законов. Гости, приезжавшие издалека, встречали наилучший прием. Так, исследователь Е. З. Баранов рассказывал о балкарцах и карачаевцах, что «прибытие в аул какого-нибудь незнакомца, а тем более туземца, в мгновение ока становится известным всему населению аула, и толпа любопытных горцев спешит к той сакле, в которой остановился незнакомец».

Куначество

Для размещения гостей делали пристройку к жилому дому (къонакъ отоу).

Только князья обзаводились отдельными домами для гостей. «У князя Орусбиева два дома, - писали в конце XIX в. И. И. Иванюков и М. М. Ковалевский, - в одном он живет с семьей, а другой из трех комнат больших, предназначен для приема гостей». Эти гостевые дома называли кунацкой. Убранство кунацкой зависело от возможностей хозяев, но каждая семья старалась обставить ее как можно лучше.

Да и все другое, что предназначалось гостю, - угощение для него самого, корм для его лошади – было лучшим, чем располагали хозяева. Гостю не только предоставляли приют и стол, но и стремились его всячески развлечь. Если приезжий не хотел, чтобы его пребывание под гостеприимным кровом оставалось в тайне и если он не нуждался в покое, то кунацкую посещали родственники и соседи хозяина.

В перерывах между беседами в кунацкой могла звучать музыка: недаром на стенах кунацкой висели музыкальные инструменты. Для молодого гостя устраивались танцы, на которые специально приглашались красивые девушки. Для почетных гостей, бывало, организовывались скачки, стрельба в цель и другие спортивные народные состязания.

Всем этим гостю оказывался почет, а хозяин приобретал себе громкую славу. Традиции гостеприимства были в культурном отношении полезны и для окружающих.

Со своей стороны, гость был связан определенными обязательствами по отношению к приютившему его дому. Как отмечал Н. Ф. Дубровин, гость был обязан в «точности исполнять все обычаи страны и ни словом, ни даже намеком не оскорбить хозяина и тем более не обесславить его гостеприимство. Нарушение правил гостеприимства вело к кровной вражде». Принять в любое время, устроить и накормить как можно лучше, удовлетворить и даже предвосхитить желания, обеспечить защиту, кем бы ни был гость, - все это передавалось из поколения в поколение как нравственный, издревле освещенный религией долг. Об этом говорит карачаевская пословица: «Раз гость приходит от имени бога Тейри, человек обязан ему служить».

Гость первым здоровался с хозяевами, ему отвечали: «Добро пожаловать», верховому помогали слезать с коня, принимали у него оружие. Хозяин пропускал гостя впереди себя в кунацкую, а кто-нибудь из мужчин помоложе тем временем давал знать тем, кому следовало присутствовать на приеме. Одновременно начиналось и приготовление к трапезе. В кунацкой хозяин усаживал гостя на почетное место, а сам либо садился после его настоятельных приглашений, либо в знак особого уважения не садился совсем, самолично обслуживая гостя. Гостям подавали лучшие куски мясной пищи: у карачаевцев, отдававших предпочтение баранине, - правая лопатка, бедренная часть, суставы конечностей. Как и другие народы Кавказа, карачаевцы считали, что в народном застолье не менее, чем угощение, важны интересная беседа, тосты, нередко перераставшие в яркие речи. С гостем беседовали только старшие, но и они старались предоставить гостю инициативу в разговоре, а себе могли позволить лишь тактично направить тему. Высоко ценился тамада, умевший не дать скучать за столом. Карачаевцы о нем говорили: « Умеющий посидеть с гостем». Гостя полагалось ненавязчиво потчевать, занимать вежливой беседой, развлекать. Время пребывания в гостях не было жестоко ограничено, но и затягивать его считалось неприличным. Когда провожали гостя, произносили прощальные благодарности, пожелания, причем гость настоятельно просил нанести ему ответный визит. Гостю помогали одеться, возвращали оружие, подводили коня. Почетного гостя провожали далеко за селение.

Этикет гостеприимства не требовал, но допускал и даже поощрял одаривание гостя. Если гость по оплошности или намеренно хвалил какую-нибудь вещь, то она преподносилась ему в подарок.

С гостеприимством и дарообменом был связан другой обычай – куначество. Куначество – связь между двумя людьми, выросшая из гостеприимства, но переросшая в дружбу. В отличии от гостя, которым мог быть любой человек, кунаком становился уже знакомый, приятель, связывавший себя со своим кунаком обязательством взаимной помощи и защиты. Отношения между хозяином и гостем были временными, отношения между кунаками-постоянными и даже наследственными. Гость мог остановиться в любом доме, кунак, только в доме кунака, где его принимали как своего. А самое главное, кунак, должен был защищать кунака не только у себя, но повсюду, где он мог обеспечить ему защиту. Куначество, как и гостеприимство, принадлежало к числу лучших народных традиций. Верность куначескому долгу, дружбе высоко ценилась, неверность считалась подлостью.

Предки карачаевцев, желая память коварных изменников предать проклятию потомства, говорили: «Бог дружбы да накажет злодея».

Аталычество

. В общественном быту народов Северного Кавказа важное место занимал институт аталычества (от тюрского слова аталык - отец, воспитатель). В соответствии с обычаем, который сохранился с отдаленных времен, князья не имеют права воспитывать своих сыновей ни в своем доме, ни под своим наблюдением, а должны как можно раньше, чуть ли не с самого рождения, отдавать их на воспитание в чужой дом. Еще до рождения ребенка человек, желавший взять его на воспитание, предлагал будущим родителям свои услуги.

После наречения ребенка аталык с подарками отправлялся к родителям своего будущего воспитанника. Последние не должны были навещать своего ребенка и вмешиваться в его воспитание в новом доме. Мальчик рос в доме аталыка обычно до совершеннолетия, девочка – до замужества. Аталык кормил, одевал и воспитывал своего питомца бесплатно, заботясь о нем даже больше, чем о своих детях.

После достижения ребенком одного года устраивался праздник показа его жителям селения или поселка, которые его одаривали. А через некоторое время устраивали праздник в честь первого шага, выявляя склонности воспитанника, раскладывая рядом различные предметы – от книги до чабур – и наблюдая, что его больше привлекает. Отсюда делали вывод, кем он будет, когда вырастет.

Главной обязанностью воспитателя считалась подготовка из своего названного сына хорошего воина, поэтому с шести лет ребенка учили стрельбе, верховой езде и борьбе, приучали переносить голод, холод, зной и усталость. Воспитанника обучали также красноречию и умению рассуждать здраво, что должно было помочь ему обрести должный вес на общественных собраниях.

Девочек с малых лет знакомили с правилами этикета, учили умению вести домашнее хозяйство, вязать, готовить, обучали шитью золотом и серебром и другим ручным работам. Воспитание девочки входило в обязанность жены аталыка.

При завершении срока воспитания аталык дарил воспитаннику парадную одежду, коня, вооружение и торжественно в присутствии родственников возвращал его в родной дом. С той же торжественностью возвращали домой и девушку. Семья воспитанника устраивала по этому случаю большие торжества, преподносила аталыку и его семье дорогие подарки (оружие, конь, скот, земельный участок и т. д. )

Аталык вплоть до своей смерти пользовался большим уважением со стороны всей семьи своего воспитанника, и его принимали как одного из членов семьи. Родство по аталычеству считалось более тесным, чем кровное. Часто оно было двойным, обычно аталык приглашал кормилицей свою родственницу, и к родству по воспитанию добавлялось молочное родство (недаром у карачаевцев и балкарцев воспитанник назывался эмчек - грудь, сосок, в то время как у кабардинцев - къан - кровь). Но и одно только длительное (нередко до 15-16 лет) пребывание воспитанника в доме аталыка сближало его с новой семьей. Родство по аталыку связывало между собой не только две семьи, но и две фамильно-патронимические организации.

С XVIII в. Аталычество приобретает ярко выраженный классовый характер. Теперь оно наиболее устойчиво удерживалось в среде господствующей феодальной верхушки. Вышестоящий феодал передавал ребенка на воспитание нижестоящему феодалу и лишь иногда крестьянину, тем самым роднясь с ним, расширял круг своих приверженцев, преданных его дому людей. Со своей стороны, воспитатель приобретал в лице воспитанника и его семьи могущественного покровителя. Аталыческие связи устанавливались между равными по положению феодалами одного или соседних народов, способствуя прекращению вражды или созданию феодальных союзов.

Дети простого люда воспитывались в доме родителей или приемных родителей – людей такого же положения. Их приучали скорее к труду пахаря, нежели к искусству воина.

В первой половине XIX в. Институт аталычества претерпел некоторые изменения. Срок воспитания стал сокращаться нередко до 3-7 лет. Церемония возвращения воспитанника домой стала изменяться, принимать более простые формы.

Широко практиковалась среди всех городских феодалов отдача детей на воспитание в семьи других народов. Аталычество как одна из форм искусственного родства способствовало укреплению связей феодалов с влиятельной частью общества и использовалось как средство влияния на массы, для упрочнения социальной опоры.

Народ в целом не может не быть мудрым. Его думы, стремления и чаяния всегда проникнуты подлинным гуманизмом, высокими человеческими идеалами. И одним из проявлений этого истинного духа народа является его отношение к другим народам, его интернационализм.

Например, предки чеченцев и ингушей, издавна жили в тесном общении и дружбе с соседними народами. Нить такого дружеского общения не прерывалась даже в годы длительной и жестокой Кавказской войны.

Эта дружба, стремление к добрососедским отношениям со всеми народами вытекали из всей системы мировоззрения, национальной психологии чеченского и ингушского народов, рельефно отраженных в их устном творчестве, в прогрессивных обычаях и традициях.

Героические песни, другие жанры народного фольклора лучшими качествами людей, высоко ценимых у всех народов, считают верность дружбе, глубокое уважение достоинства другого народа, отдельного человека, к какой бы национальности он ни принадлежал. Ни в одном из подлинных творений устного народного творчества мы не встретим и намека на враждебность или нетерпимость к другим народам.

Взять хотя бы такой широко распространенный среди чеченцев и ингушей обычай, как побратимство. Этот обычай функционировал не только внутри данной этнической общности, то есть среди вайнахов, а распространялся и на представителей любой народности. Поэтому устное творчество чеченцев и ингушей в ярких художественных образах рисует героев-побратимов: чеченцев, ингушей, русских, грузин, кабардинцев, кумыков, черкесов, адыгов и т. д. Побратимы были верны дружбе, вместе делили удачи и неудачи, радости и горе. И эти отношения побратимов переходили нередко из поколения в поколение. Так, например, в одном предании рассказывается о том, что однажды чеченец Мехка Астби решил навестить своего старинного друга — черкеса. Когда он приехал, обнаруживается, что того уже нет в живых. Вместо умершего друга гостя со всем радушием встречает его сын, который узнал друга отца. «Обрадовавшись, он обнял его, поднял, занес в дом и одел в одежду своего отца. В его честь пир был продолжен еще три дня. Сын черкесского друга не отпускал Мехка Астби, и тот пробыл у него три года. ».

Взаимопомощь (маммат)

Одним из важных интересных обычаев, который своими корнями уходит в первобытную историю, является обычай взаимопомощи. Он существовал у всех кавказцев. Институт взаимопомощи имеет непреходящее значение и сегодня. По словам многих респондентов, этот обычай был порожден необходимостью в коллективном труде родственников или соседей. В чем же его суть? В далекие первобытные времена люди не могли выжить в одиночку. Совместная охота, совместная оборона от врагов научили первобытных людей коллективизму, и в первую очередь взаимопомощи и взаимовыручке.

Несмотря на то, что на последнем этапе первобытной истории повысилась производительность труда в земледелии, скотоводстве, ремесле и охоте, отдельные семьи не могли самостоятельно вести хозяйство. Наиболее трудоемкие работы требовали совместных усилий всех родственников и даже соседей. По законам первобытного общества родичи должны были не только помогать друг другу, но и делиться последним. Соседская взаимопомощь не обязывала придерживаться древних предписаний об общности имущества, но она играла важную роль в установлении добрых отношений между соседями и была выгодна экономически для всех сторон. С развитием общества и общественных отношений складывались и новые формы взаимопомощи. Например, с разложением родового строя наряду с родственной взаимопомощью появляется и соседская. Кроме того, у карачаевцев маммат был двоякий: трудовой (иш маммат) и экономический (мал маммат). Под разными названиями подобный обычай существовал у многих народов Кавказа.

По словам опрошенных А. А. Байчорова(1907 г. р. ), К. Х. Борлаковой (1913 г. р. ), Н. Т. Узденова (1915 г. р. ), ни одна сколько-нибудь значительная работа не выполнялась без взаимопомощи. По их рассказам, такие сложные и трудные работы, как строительство дома, пахота, ирригация, выпас и охрана скота, заготовка сена, приготовление к свадьбам и поминкам, были общественным делом. Особо тяжелым было строительство жилищ. Отсутствие техники при возведении массивных построек требовало одновременного участия многих людей. Поэтому при постройке домов применялась коллективная помощь родных и соседей. Даже гости принимали участие в маммате. Нехватка пригодной для обработке земли, суровые климатические условия заставляли карачаевцев кровью и потом выращивать хлеб, которого хватало на 2-3 месяца. От мало до велика все аульчане выходили на очистку земли от камней и сели, на строительство оросительных каналов. Ни один член тукума (рода) или общины не мог остаться без помощи ни в беде, ни в радости.

Особую заботу проявляли родственники и соседи о сиротах, пожилых и больных людях. Умение сопереживать другому человеку, поддерживать любого в трудную минуту, проявлять заботу к слабым было нравственно для горца во все времена. Путник, проезжающий через аул, получал кров, еду и помощь в любом доме. Для представителей другой этнической среды были непонятны, а чаще всего вызывали недоумение некоторые формы взаимопомощи. Односельчанин мог пользоваться пасшейся на пастбище чужой лошадью и затем вернуть ее хозяину. Так же без спроса брали сено со стога соседа.

Большое значение имела соседская помощь для пострадавших от стихийных бедствий, грабежей и пожаров. Оставшимся без дома строили дом, оставшемуся без скота дарили кто овцу, кто козу или телку. Во время похорон, когда в семье покойного в течение трех дней нельзя было зажигать очаг, соседи кормили приезжих, а во время поминок готовили пищу и выполняли всякую работу по дому и двору. Родственники и соседи не оставались в стороне и при других семейных событиях. Нужно сказать, что иш маммат всегда сопровождался угощением участвовавших в маммате.

Этот древний, прекрасный обычай не забыт современными народами Северного Кавказа. Почти все выше упомянутые формы и примеры взаимопомощи сохраняются и сегодня, хотя институт взаимопомощи востребован не в таком объеме. Появление новых орудий труда, развитие техники позволяют отдельным семьям и даже отдельному человеку справиться с нужной ему хозяйственной деятельностью самостоятельно. Тем не менее, без дружеского плеча, без советов и поддержки родных и близких, друзей и соседей трудно себе представить свою жизнь.

Таким образом, быт, традиции и этикет городских народов, взаимодополняя и обогащая друг друга, служили сплочению горцев, помогали развитию культур.

Наиболее верный, плодотворный путь формирования национального патриотизма и интернационализма, усвоение человеком общечеловеческих культурных и нравственных ценностей пролегает через национальное. «Патриотизм, — говорит писатель Д. Балашов, — вмещает в себя все. В каждом случае — это своя земля, свой народ. Это — единственное место, способ существования людей, неповторимый настолько, что за сохранение привычных традиций, навыков человек готов отдать жизнь. Именно такое бережное и любовное отношение к своей земле, своему народу и своей культуре является главным залогом дружбы народов, населяющих земной шар. Ибо человек, который не любит своего народа, не может любить прочих людей».

Тем не менее, любовь к своему народу, его культуре, традициям и обычаям должна быть разумной, глубоко осознанной. Только в таком случае человек сможет отделить подлинно национальное от всего отжившего, мешающего народу обогащать и развивать свою культуру, двигаться вперед. Сохраняя прогрессивное национальное, обогащая и развивая его, надо думать о формах взаимодействия с культурами других народов, обогащении за счет их достижений во избежание отрыва национального от общечеловеческого. Чем больше в любой национальной культуре общечеловеческого, тем она богаче, самобытнее и оригинальнее.