Русский языковой менталитет в условиях многоязычной среды

Еще в XIX веке Писарев Д. И. определил одну из важнейших черт русского национального характера – «лень русская»: «Мы – люди кавказской расы, сидевшие сиднем, подобно нашему милому Илье Муромцу, и, наконец, ослабившие свой мозг этим продолжительным и вредным сидением». Что позволило Писареву сделать такое заключение? В какой степени влияет «кавказская раса» на русский национальный характер и в чем заключается это влияние? Попытка дать ответы на эти вопросы составляют важнейшую цель нашего исследования.

Многие исследователи занимаются проблемой изучения особенностей русского национального характера. Так, социологи, культурологи, лингвисты сходятся на мысли о том, что можно выделить ряд фундаментальных черт, присущих русской ментальности. Среди таких черт фатализм, философичность, пассивность, преобладание коллективного начала над индивидуальным и др. Национальные особенности проявляются в первую очередь в языке, также они находят отражение на бытовом уровне (поведение, обычаи, образ жизни), т. е. ментальные черты имеют вербальное и невербальное воплощение. Учитывая эти особенности, мы решили проследить, как национальные русские черты проявляются на разных уровнях бытования в условиях сильного влияния других национальных особенностей. Поскольку Сочи – это Северный Кавказ, то наибольшее влияние русский менталитет испытывает со стороны кавказских национальностей. Исконно русские черты подчас ассимилируются с кавказскими (в дальнейшем – восточными чертами), и одной из задач нашего исследования является проследить, по какому направлению происходит наибольшее влияние разных ментальностей друг на друга, выделить «точки соприкосновения».

Актуальность исследования обусловлена возросшим интересом ученых к проблеме специфики национального характера, его формирования, а также проблемой возросших трений на национальной почве. Зная «точки соприкосновения» разных национальностей, можно разработать пути воздействия на них на уровне менталитета.

Новизна исследования обусловлена учетом географических факторов при анализе языковых и поведенческих особенностей носителей русского национального менталитета. Работа может представлять интерес для социолингвистики, психолингвистики и других отраслей языкознания.

Некоторые исследователи отмечают, что загадка русской души кроется в противоречивости русского бытия: «между собой борются два образа русского народа: условно говоря, «азиатский», с чертами «инертного консерватизма» и вместе с тем бунтарства, и «европейский», признающий права личности каждого. Вся история России – непрерывная борьба противоположностей, обусловленная необъятным пространством и «евразийскими» метаниями русской души». Какой образ русского народа доминирует в условиях сильного восточного влияния? – также один из вопросов нашего исследования.

Теоретическая значимость работы обусловлена вкладом в развитие проблемы изучения русского национального характера, учетом географического фактора при анализе культурно-значимых черт. Практическая значимость обусловлена анализом непосредственного общения с носителями языкового менталитета, результатами анкетирования людей разных возрастных групп, попыткой дать ответы на интересующие вопросы, возможностью многофункционального использования результатов работы.

Исследование состоит из введения, где сообщаются цели и задачи исследования, дается общее описание работы, основной части, включающей теоретическую разработку данной проблемы в трудах ученых и практическую часть исследования (анализ анкетирования носителей языкового менталитета и наблюдений), и заключения, где подводятся основные итоги исследования, делаются выводы и заключения.

Библиография включает 11 наименований.

Русский языковой менталитет в условиях многоязычной среды

Основные черты русской языковой картины мира

В последнее время возросло внимание к проблеме национального языка и его специфики, начатой еще Гумбольдтом В. и продолженной американскими учеными Сепиром Э. и Уорфом Б. Сегодня эта проблема обозначена как «национальная языковая картина мира». Большой вклад в разработку данной проблемы внесли ученые: Вежбицкая А. , Арутюнова Н. Д. , Шмелев А. Д. , Лихачев Д. С. и др. Разрабатываются такие понятия, как «естественный семантический метаязык», «культурные концепты», «лингвоспецифичные концепты» и др.

Многие исследователи пришли к выводу о том, что применительно к каждой культуре существует определенный язык культуры. Его определяют как совокупность знаковых организаций основных значимых для данной культуры идей, понятий, представлений, ценностей. Поскольку говорят о знаковой организации, следовательно, есть и определенные знаки. Под такими знаками понимают слова языка, имеющие культурную значимость. Их определяют как культурные концепты: «Концепт - это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека». Концепт всегда обусловлен культурой и выражен языковыми средствами: «концепт – ментальная единица, связывающая язык, сознание и культуру».

Вежбицкая А. сделала вывод о том, что через анализ таких знаков-символов можно определить специфику той или иной культуры, национального менталитета. Причем исследователи говорят о том, что слова не только сигнализируют о культуре, но и оказывают влияние на образ мышления носителей этого языка: «слова, заключающие в себе лингвоспецифичные концепты, одновременно «отражают» или «формируют» образ мышления носителей языка»

Культурные концепты имеют не только языковое воплощение: Ю. С. Степанов указывает, что концепт выражается словом, образом и материальным предметом. Многие исследователи отмечают, что встречаются и нелексические средства выражения концептов: синтаксические (например, безличные предложения, именные конструкции, выражающие стремление убрать субъекта, иррациональность), словообразовательные: «Апелляция к некоторым концептам может осуществляться при помощи морфем (уменьшительно-ласкательные суффиксы, выражающие концепт «нежность»)» и др. Концепт вмещает весь культурный фонд человека: «Потенции концепта тем шире и богаче, чем шире и богаче культурный опыт человека».

Таким образом, концепты проявляются на разных уровнях языка, и из совокупности средств выражения, по мнению исследователей, в частности Вежбицкой А. , складывается «естественный семантический метаязык». То есть, это «духовный» язык, отражающий менталитет данных носителей языка и ощущающийся ими на уровне подсознания, т. к. он глубоко скрыт в языке культуры данного народа.

Шмелев А. Д. подчеркивал, что «в соответствии с подходом Вежбицкой А. , любой сколь угодно сложный и причудливый концепт, закодированный в той или иной языковой единице, может быть представлен в виде определенной конфигурации элементарных смыслов, которые являются семантически неразложимыми и универсальными – в том смысле, что они лексически закодированы во всех языках».

Культурные концепты – это ключевые понятия для данного народа, т. н. «голый» смысл. Это и единица языка культуры, и единица невербальной культуры, памятники архитектуры и др. : «концепт – это интерпретация некоей реалии, хранящаяся в сознании и воплощающаяся в вербальных и невербальных символах – предметах культуры, ритуалах, жестах, моделях поведения, типовых реакциях на внешний стимул и т. п. ». Словесные культурные концепты уникальны, непереводимы. Реализуются они на разных уровнях сознания: бытовом («наивная» философия), научном (научная трактовка концепта), художественном (дать концепту художественное понятие) и религиозном (обряды, праздники). Таким образом, «национальный концепт – инвариантная часть индивидуальных, групповых, научных и/или религиозных и художественных представлений о мире».

Вежбицкая А. в работе «Язык. Культура. Познание» предложила классификацию культурных тем в русском языке, выделив 4 наиболее общих группы культурных концептов:

Эмоциональность - ярко выраженный акцент на чувствах и на свободном изъявлении, высокий эмоциональный накал русской речи, богатство языковых средств для выражения эмоций. Характерна повышенная категоричность, субъективность оценки, отсюда – обилие уменьшительно-ласкательных суффиксов. Например, Лихачев Д. С. отмечал: «приветливость у нас часто выражается в таких словах: родненький, родименький, сынок, бабушка». Эмоциональности в русском языке противостоит рациональность, причем «рассудок» имеет отрицательную окраску. Так, у нас нет нейтрального слова для обозначения делового человека (деляга, делец).

Иррациональность - противоположность научному мнению, подчеркивание ограниченности логического мышления, человеческого знания и понимания, непостижимости и непредсказуемости жизни. Вежбицкая А. обращает внимание на то, как иррациональность реализуется в языке. Она показывает, что «русский язык располагает богатым арсеналом средств, дающих людям возможность говорить о своих эмоциях как о независимых от их воли и ими не контролируемых»

Безличная форма глагола и дательный падеж в предложениях, где идет речь о человеческих чувствах, выражают отсутствие контроля. Например, «он завидовал» и «ему было завидно»: в русском языке второй вариант предпочтительнее».

Шмелев А. Д. приводил пример: «Я вроде пообедал»: здесь также проявилось стремление устранить субъекта, неконтролируемость действия (ведь человек должен бы знать о себе, пообедал он или нет).

Неагентивность. Она тесно связана с неконтролируемостью. «Это ощущение того, что людям неподвластна их собственная жизнь, что их способность контролировать жизненные события ограничена; склонность русского человека к фатализму, смирению и покорности; недостаточная выделенность индивида как автономного агента, как лица, стремящегося к своей цели и пытающегося ее достичь» . Вежбицкая говорит о том, что в языках «есть два основных типа предложений о людях – номинативный тип, опирающийся на агентивную модель, и дативный, в соответствии с которым люди представлены как лица, не контролирующие события. Для русского языка характерны дативные конструкции: внешний по отношению к субъекту характер необходимости или невозможности, передаваемый дативно-инфинитивной конструкцией, хорошо виден в предложениях с отрицательными местоимениями и местоименными выражениями».

Любовь к морали – абсолютизация моральных измерений человеческой жизни, акцент на борьбе добра и зла (и в других и в себе), любовь к крайним и категоричным моральным суждениям.

Для того, чтобы представить наиболее целостную картину основных черт русского национального характера, а также для удобства применения теоретического материала при анализе данных мы представили основные черты в виде небольшого перечня:

Черты русской языковой картины мира:

1. Преобладание коллективного начала над индивидуальным. Например, Л. Н. Толстой говорил о «роевом начале»: соборность. Н. Бердяев говорил, что на Руси возможен только поединок как отстаивание интересов рода, племени, а не дуэль как отстаивание собственных интересов.
2. Фатализм. Надежда на что-то происходящее по воле судьбы, отсюда:
3. Ослабленная ответственность за события, стремление устранить субъекта действия, отсюда – обилие безличных конструкций: Не «Я испытываю боль», а «Мне больно». «Убила молния» - «Убило молнией».
4. Повышенная категорическая субъективность оценки – уменьшительно-ласкательные суффиксы. Тяготение к категорическим нравственным оценкам.
5. Д. Шмелев говорил: «Я вроде пообедал» - тоже стремление устранить субъекта, неконтролируемость действия.
6. Русский «авось», стремление положиться на случайность. «Заодно» - «чего-то доиться, не прилагая усилий». Сюда же: собираться. Шмелев говорил о «модальных», «дискурсных» словах (мелкие слова): как бы, к слову, частицы. Эти слова отражают черты русской установки

Культурные концепты

Это мыслительные представления о каком-либо предмете, фрагменте реальности, т. е. своеобразные логические понятия, но имеющие чувственно воспринимаемый оттенок Культурный концепт – это ключевое понятие для данного народа, «голый» смысл. Культурные концепты уникальны, непереводимы. Это:

• «авось»;
• «заодно»;
• игрушечность, безделушечность: русская матрешка, «подковка блох», стремление к труду, не имеющему практической пользы;
• тоска, судьба, душа;
• простор и теснота. Русский человек решает и понимает большинство нравственных, эстетических и философских понятий через оппозицию простора и тесноты;
• удаль (храбрость, смелость + простор) и воля (свобода + простор);
• совесть как внутреннее состояние и стыд как внешнее, перед другими;
• истина (то, что есть на самом деле) и правда (то, что праведно). Говорить праву – не врать. Говорить истину - то, что есть. Например, истина – землетрясение, а правда – горечь от него.

Культурные концепты имеют 3 уровня бытования:

1. бытовой
2. научно-философский
3. художественный. Для языка характерны черты: культурные лексико-семантические поля, преобладание безличных и именных конструкций и др.

Поскольку основные черты национального менталитета находят свое отражение в национальном языке, внимание лингвистов сосредоточено на выявлении концептуальных языковых черт. Такой подход получил название концептуальный анализ, который явился эффектной и эффективной методикой реконструкции языковой личности и национальной ментальности. В современных исследованиях, согласно типам индивидуального и общественного сознания, выделяются научный, наивный и художественный образы мира, соответствующие трем способам познания окружающей действительности: «Концепт может быть фактом национального, общественного и индивидуального сознания. Исходя из этого, целесообразно развести анализ социального, национального и индивидуального концептов». Содержание концепта внутренне противоречиво, потому что не может пройти эмпирической проверки. Концепт принадлежит к умопостигаемому миру, и в субъективности концепта заключена важность его изучения как ключа к постижению мировоззрения и культуры носителя концепта.

В задачи нашего исследования входит рассмотрение концепта как факта национального сознания. Анализировались основные черты русской языковой картины мира. Для получения более полных данных нами было проведено анкетирование носителей языкового менталитета разных возрастных групп.

Результаты анкетирования позволяют сделать следующие наблюдения:

• Для большинства школьников (41%) характерна эмоциональность, стремление к крайним нравственным оценкам, что следует из ответов на первый вопрос анкеты. Возможно, это в большей степени связано с подростковым возрастом. Высока также доля рациональности, преобладания рассудка (37%). Пятая же часть опрошенных предпочла третий вариант ответа (19%), проявив исконно русскую национальную черту – повышенную экспрессивность.
• Ответы на второй вопрос анкеты показали, что большинство школьников в затруднительных ситуациях принятия решения предпочитают западный тип поведения (68%) – рациональность, продуманность. Однако пятая часть опрошенных снова проявила исконно русскую черту – горячность, эмоциональность.
• При ответе на третий вопрос анкеты (участие в общении) почти половина школьников (46%) проявили традиционную черту – экспрессивность, эмоциональность. Велика доля и «западного такта» (33%), что в значительной степени объясняет распространением норм этикета. По сравнению с другими вопросами возросла доля другой русской черты – стремления к самоустранению от событий (14%).
• Ответы на четвертый вопрос иллюстрируют выводы ученых о том, что менталитет в первую очередь отражается в языке его носителей: 79% опрошенных используют традиционно русскую дативную конструкцию синтаксического оформления высказывания.
• Половина опрошенных (50%) при ответе на пятый вопрос анкеты проявила рассудительность как западную черту. При составлении вопросов мы предусматривали возможный высокий процент на этот ответ, что связано со стремлением отвечающих «вести себя так, как положено»: сохранять спокойствие, уравновешенность. Ценным для нас стал достаточно высокий процент на третий ответ, так как проявилась такая черта, как русский фатализм, стремление к самоустранению от событий (19%). 13% школьников проявляют скептицизм и отсутствие субъекта действия, проявляется традиционная черта – неконтролируемость событий человеком, все происходит по воле обстоятельств, воздействовать на которые человек не может.
• Ответ на шестой вопрос показал, что западный тип поведения и традиционно русский соотносятся почти в равном количестве (46% - западный тип и 54% - русский тип).

Результаты анкетирования взрослых приводят к выводам:

• Увеличилась доля рассудительности (4 вариант ответа – 41%), что связано с возрастной категорией. Однако стремление к крайним нравственным оценкам, эмоциональность все еще проявляется в значительной степени (44%). По сравнению со школьниками у взрослых наблюдается проявление пассивности, стремления устраниться от событий (15%), что для нас является ценными сведениями.
• По сравнению с младшей возрастной категорией при ответах на второй вопрос анкеты возросло проявление горячности, эмоциональности (32%), хотя западная рассудительность проявляется в большей степени (47%). Многие взрослые при принятии решений предпочитают самоустраниться от событий, решение примется без их участия (15%), и это проявление традиционно русской черты.
• Ответы на третий вопрос показали, что русская эмоциональность и западный такт проявляются в равной степени (35% и 35%), но выросло стремление к самоустранению от событий (22%) по сравнению со школьниками.
• Большее количество взрослых используют западную агентивную конструкцию высказывания (35%) по сравнению со школьниками. 51% опрошенных использует традиционную дативную конструкцию.
• Результаты ответов на пятый вопрос мало отличаются от школьных, однако можно отметить увеличение эмоциональности как проявления исконно русской черты.
• Ответы на последний вопрос показали, что взрослые в гораздо большей степени проявляют такую черту как русское гостеприимство (66%). Мы полагаем, что именно эта черта наиболее взаимодействует с восточным менталитетом, в котором она также сильна.

Анализ проведенного анкетирования жителей города Сочи позволяет нам составить условный портрет носителя русского языкового менталитета, испытывающего сильное влияние кавказских национальностей. Итак, выделим основные черты характера и типа поведения, выявленные в результате анкетирования и опроса.

Большинство русских проявляют стремление к категоричным, крайним нравственным оценкам, повышенную эмоциональность, горячность при решении важных для них вопросов. Однако вместе с этими чертами присутствует и рассудительность, рациональность как проявление западных черт характера, западного типа поведения в сложных ситуациях. Такое наблюдение совпадает с выводами социологов о том, что в русском характере борются восточное и западное начало, и ни одно не может одержать абсолютный верх.

Особенностями русского национального характера можно назвать фатализм, скептицизм, стремление самоустраниться от происходящих событий в пользу неких сил, по воле которых вершится судьба человека. От самого русского человека мало что зависит, его жизнь подчинена воле судьбы, случая, и вера в случайности, в «авось», составляет важнейшую черту нашего национального менталитета.

Поскольку целью работы также являлось и выявление тех «точек соприкосновения менталитетов», которые участвуют во взаимовлиянии русского и кавказского типов характеров, сознания и поведения, то можно сделать следующие выводы: жители города Сочи в значительной степени проявляют такую черту, как русская приветливость, гостеприимство, доброжелательность. Другая черта – это стремление к практически бесполезной, но духовно богатой и интересной деятельности. Преобладание этих черт позволяет заключить, что именно они и являются тем «общим», что есть между русским и кавказским национальными характерами. Возможно, по этому поводу высказывался и Д. С. Писарев, говоря об апатии русских. Их деятельность зачастую не несет практической общественной пользы, но обогащает нравственный, духовный облик нации.

Как же можно охарактеризовать национальный русский характер, основываясь на рассмотренных позициях ученых и на результатах проведенного анкетирования и опроса? Можно дать условный портрет русского человека: «он добр, отзывчив, прост и открыт, честен, эмоционален, самокритичен, но в то же время часто ленив, безответственен, его трудовую деятельность отличают «разгильдяйство» и надежда на «авось». Изначально русскому человеку присуща пассивная позиция, склонность к долготерпению и смирению, а еще, к правдоискательству».

Ключевые культурные слова, культурные концепты, а также особенности грамматики языка сигнализируют о специфических чертах культуры народа. Они формируют определенный образ мышления, менталитет нации. Складывается определенная картина мира, национальный характер. Его характеристика, конечно, не исчерпывается вышеперечисленными чертами, это лишь наиболее общее.

Нам думается, есть еще одна важная черта, присущая русской ментальности и находящая свое отражение в языке. Это т. н. универсальность русского характера, установка на всечеловечность. Русский характер вмещает в себе качества многих наций, поэтому нет более или менее единой характеристики русских. Поэтому мы вбираем в себя и черты других национальностей и культур. Еще Ломоносов М. В. это увидел, говоря в «Русской грамматике» о русском языке: «въ немъ великолепiе Ишпанскаго, живость Францусскаго, крепость Немецкаго, нежность Италiянскаго, сверьхъ того богатство и сильная въ изображенiяхъ краткость греческаго и Латинскаго». Т. е. русский язык – универсальный, можно выразить самые различные смыслы, недаром многие слова обладают десятком тонких смысловых различий.

Размышляя о такой универсальности русского характера, можно привести такой пример: есть выражение «любить по-французски», мы, как правило, сразу понимаем его, как «галантно, красиво». Есть выражение «любить по-итальянски», т. е. «страстно»; аналогично – «по-английски», «тактично, с холодным рассудком». А есть выражение: «любить по-русски». Это как? Это и по-французски, и по-итальянски, и т. д. Нет единой характеристики, носителю языка трудно ее определить, так как очень много граней у этого понятия, хотя на уровне сознания, внутренне мы понимаем значение этого выражения. Здесь и удаль, и воля, и простор, и подвиг.